Гармония формы и цвета в картинах нателлы тоидзе. Гармония формы и цвета в картинах Нателлы Тоидзе  Мастерская на открытом воздухе

В декабре 2009 года в залах Третьяковской галереи открылась ретроспективная выставка произведений Нателлы Тоидзе. Представленные работы дают полное представление о творческом пути живописца. Наследница знаменитой династии художников, она является членом-корреспондентом Российской академии художеств, награждена золотой медалью РАХ.

Творчество Нателлы Тоидзе — прежде всего отражение глубинных переживаний, осмысление окружающего мира, поэтому темы, сюжеты и техника исполнения столь разнообразны.

Первым и главным учителем стал для нее отец — известный скульптор и график Георгий Моисеевич Тоидзе. Именно он и творческая среда, в которой росла будущая художница с самого рождения — глина, карандаши, натурщики, книги и беседы об искусстве, многочисленные встречи с друзьями дедушки Моисея Ивановича (ученика И.Е. Репина, одного из учредителей Академии художеств СССР) и дяди Ираклия Тоидзе (известного плакатиста) — оказали на нее огромное влияние, сформировали внутренний мир Нателлы Георгиевны.

Уже в ее ранних произведениях проявилось незаурядное живописное дарование. В небольшой акварельной работе «Рыбки» (1967) Тоидзе заявляет о себе, как о превосходном колористе. Предметы написаны немного условно, все построено цветом. Блестит столовое серебро, перламутровая поверхность очищенной рыбы вбирает в себя рефлексы от изумрудного стекла бутылки и голубой скатерти. Колорит картины подобен цвету серо-перламутровой раковины, в которой отражается изумрудно-голубое море и сине-бирюзовое небо.

Встреча еще маленькой Нателлы с известным художником Мартиросом Сарьяном и его напутствие «всегда оставайся собой» тогда казались обычными, и только со временем стало понятно, что простая фраза была наилучшим советом начинающему живописцу. В этой простоте скрыт великий смысл — размышления о русском искусстве, таланте и судьбе художника, «генетической памяти», которая является связующей нитью между поколениями, и о том, что художник становится Художником лишь в том случае, если не является заложником всего прошлого опыта, а обретает свободу выбора.

Именно такой путь и избрала Нателла Тоидзе. Она поступила в Московское государственное академическое художественное училище памяти 1905 года на факультет театрально-декорационного искусства, сознательно отказавшись от выбора живописного факультета. Учеба позволила ей мыслить более широкими категориями, открыть для себя новое понимание пространства и масштаба холста, осознать важность диалога зрителя и художника.

Так, в творчестве Тоидзе появляются крупноформатные произведения («Перед снегом», 2007), задается масштаб, соразмерный человеку, который может «войти» в картину, как в другой мир. Зритель перестает быть сторонним наблюдателем; он словно включается в образный мир художника. Из картин исчезают излишние подробности, и остается главное — природа, находящаяся в гармонии с человеком.

Художественный метод Нателлы заключается не в особой узнаваемой стилистике, а в постоянном поиске единственно верного пластического решения исходя из поставленной задачи. Для ее реализации мастер свободно использует различные живописные приемы.

«Сезанновские» натюрморты с белой скатертью и перспективой, «вывернутой» на зрителя («Натюрморт на кухне», 1974), «левитановские» пейзажи, многогранные по своему содержанию («Слеги», 2000) — это аллюзии на существующие культурные традиции: постимпрессионизм и авангард, московскую и грузинскую школы живописи. Опираясь на опыт предшественников, Тоидзе создает свою систему ценностей, не зависящую от моды.

В последние десятилетия в ее творчестве усилилось декоративное начало. Так, героини диптиха «Флора и Фауна» (1999) предстают перед нами африканскими девами; экзотическая трактовка образов позволяет сосредоточиться на красоте линий, четкости силуэтов, особенно эффектных на фоне цветущих декоративных кустарников, написанных широкими короткими разнонаправленными мазками, включающими в себя все тона — от нежно-розового до темновишневого. Орнаментальный фон, многочисленные детали, силуэтность, большие цветовые плоскости, богатство палитры и контрастность делают картину необычайно эффектной.

На первый взгляд живопись Нателлы Тоидзе проста для восприятия, но чем дольше всматриваешься в ее полотна, тем больше открывается в них смыслов. Любой предмет в пространстве холста приобретает особую знаковость.

В своем творчестве художница сочетает декоративизм и натурное видение, сложные пространственные решения и плоскостные композиции. Каждое ее произведение — глубоко продуманная и решенная задача, а творчество в целом — отражение сложного внутреннего мира.

В выставочном зале Калужского музея изобразительных искусств 2 сентября в 11 часов состоится открытие персональной выставки известной московской художницы Нателлы Тоидзе. В последние несколько лет её ретроспективные выставки с успехом прошли в Государственной Третьяковской галерее, Государственном Русском музее, Париже, Вологде, Саранске, Нижнем Новгороде.

Нателла Георгиевна Тоидзе обладает узнаваемым авторским почерком и высокой живописной культурой, заложенной в семье, на протяжении нескольких поколений связанной с искусством. К этой художественной династии принадлежали дед художницы, Мосе Тоидзе – живописец, ученик И.Е.Репина, отец, Георгий Тоидзе, известный скульптор и график, и дядя, плакатист Ираклий Тоидзе, автор знаменитого плаката «Родина-мать зовет!». В числе первых женщин – профессиональных живописцев России была и бабушка художницы, Александра Сутина, окончившая класс православного иконописания Императорской академии художеств в Петербурге.

Н.Тоидзе родилась и выросла в Москве, где окончила факультет театрально-декорационного искусства Московского академического художественного училища «Памяти 1905 года». В её профессиональном становлении традиции московской живописной школы стали основополагающими. Выбрав станковую живопись, Тоидзе на протяжении многих лет успешно работает в разных её жанрах: пейзаже, натюрморте, портрете, пишет аллегорические композиции.

С 1973 года Нателла Тоидзе стала регулярно участвовать в московских, всесоюзных и всероссийских выставках. В 1984 вступила в Союз художников СССР. В 2004 году, после персональной выставки в Российской Академии художеств, она была награждена Золотой медалью РАХ. С 2007 года Нателла Тоидзе – член-корреспондент РАХ, с 2011 – действительный член РАХ. Участвовала в выставках Государственном музее в Пекине, в Линкольн-центре в Нью-Йорке, в Лиссабоне и др. Работы Нателлы Тоидзе хранятся в Третьяковской галерее, Русском музее и в других музейных и частных коллекциях России, а также в частных собраниях Франции, Швейцарии, Португалии, Германии, Финляндии, США.

В экспозиции калужской выставки представлено более 20 произведений Нателлы Тоидзе из собрания автора, Российской Академии художеств и частных коллекций. На выставке экспонируются как ранние, так и недавно созданные работы Тоидзе: пейзажи, написанные в пастозной манере, близкой живописи «Бубнового валета», сложные по композиции и колориту изысканные натюрморты, сдержанные по цветовой гамме ландшафты средней полосы России («Московский дворик», «Северные мальвы»), подчеркнуто декоративные метафорические композиции (диптих «Флора и Фауна»).

— Нателла Георгиевна, это правда, что вы всегда пишете пейзажи только на природе? На выставке много фотографий, где вы работаете на натуре: в лесу, в деревне, в поле.

— Да, работаю на натуре в любое время года.

Мне важно видеть, слышать, ощущать всё вокруг холста: шорох листвы, игру света и теней, щебетанье птиц, движение воздуха. Надеюсь, это тоже входит в содержание картины и определяет её атмосферу. А это главное для меня.

— Да, сюжетика у вас практически отсутствует…

— Сюжет придумать несложно, но не думаю, что это относится к живописным решениям. Настоящая музыка волнует и без слов, не так как в песне. Часто слышим песню, где музыки практически нет, а слова должны слушателя взволновать. Мне интересно передать состояние окружающего меня мира чисто живописными средствами — сочетанием цветовых пятен, их расположением, ритмом, композицией… А натура как раз и даёт богатство состояний.

— В экспозиции много зимних пейзажей.

— Пишу часто зимой, пока не замёрзнут краски. Люблю писать снег, он всегда разный, и каждый раз для меня ставит новую живописную задачу.

— Искусствоведы пишут о внутреннем драматизме ваших картин.

— Я думаю, это связано с противоречивостью задачи — передать движение жизни, динамику материи в статике изображения. И мне это очень интересно, я пытаюсь передать опять-таки чисто живописными средствами некий процесс, какое-то движение в природе, изменение её состояния. Наверное, и работы поэтому так называются: «Перед снегом», «Оттепель», «После дождя», «Лето кончилось».

— А в мастерской не завершаете работу?

— Нет, никогда. Вся работа должна быть закончена на натуре. В мастерской другой свет, другое окружение, значит, другое состояние. И, как в музыке, одна фальшивая нота может испортить всё музыкальное произведение, в живописи один неверный мазок разрушит всё живописное состояние картины. Поэтому, наоборот, если я обнаруживаю какую-то неточность — возвращаю холст на натуру. Иногда из-за одного мазка, одного цветового штриха.

— С этим внутренним камертоном художник рождается или этому учатся?

— У всех, наверное, по-разному. Я с детства жила среди книг по искусству. Еще читать не умела, но бесконечно их листала, рассматривала. Мой отец, Георгий Тоидзе, был замечательным скульптором и графиком, он поставил много памятников, в том числе и в Москве. Мы жили на Поварской, 30, в особняке графа Шувалова, в той части, где раньше была домовая церковь. Там была папина мастерская, которую от жилой части отделяла большая стеклянная дверь. Я каталась на трёхколёсном велосипеде вокруг огромных скульптур, среди глины, пластилина, мешков с гипсом, среди натурщиков и натурщиц. А потом и сама стала лепить что-то своё. Отец сделал мне небольшой станок, и я всё время стала проводить в мастерской около отца.

— Вас поощряли в этих занятиях?

— Я из семьи потомственных художников, мой дед — Мосе Тоидзе, известный грузинский художник, ученик Репина, окончил Императорскую Академию художеств в Санкт-Петербурге, там же познакомился с бабушкой, Александрой Сутиной, послушницей монастыря, учившейся на курсах иконописи. Дядя — Ираклий Тоидзе, знаменитый плакатист, автор замечательного плаката «Родина-мать зовёт!». Но никто не заставлял своих детей быть художниками. Понимали, знали, что те, кто отдаёт себя искусству, — должны сами этого очень хотеть. У моего деда было шестеро внуков и внучек, и я — единственный художник.

Отец, конечно, объяснял мне, что такое объём, глубина, пластика, и мне это было интересно. А в какой-то момент я почувствовала, что мне нужен цвет.

— Вот откуда скульптура цвета!

— Да, наверное. Поразительно, что именно так Паола Волкова писала о моей живописи как о скульптурной. Появились краски — акварель, потом масло. Но форматы уже тогда были большими.

— Сколько вам было лет?

— 8-9. Отец никогда не говорил мне: «Работай», хотя сами они были великими тружениками — и папа, и дед, и дядя. Всю свою жизнь они проводили в мастерской. Я хорошо это помню.

— Вам удаётся так работать?

— Не всегда. Всё-таки текущая жизнь вокруг требует от женщины большей отдачи — семья, родители, дети, внуки. Но работаю много и с удовольствием.

Кстати, единственное, что осталось у меня от Репина, — я узнала об этом намного позже, — это репинская палитра, как это ни забавно звучит. Когда я попросила масляные краски, папа купил их и показал, как надо и в какой цветовой последовательности выдавливать тюбики на палитру. Я так и стала работать. Но потом в художественной школе педагоги сказали, что краски лежат неверно, не в том порядке. Но я уже привыкла и палитру менять не стала. А как-то позже спросила у папы, почему именно так он открыл мне палитру. И он ответил, что так научил его отец, а того — учитель, Репин.

— А каким-то приёмам живописным вас не учили? При всей ясности и яркости вашего почерка, выставка показывает отсутствие как раз того, что можно назвать приёмом.

— Я как раз считаю, что найденный приём, который потом тиражируется художником, означает тупик. И, к сожалению, такие примеры всегда видны. Повторять найденное, цитировать себя, копировать раннее — конец творчеству. Иногда видно, как художник подчас акцентирует свой приём, агрессирует его, если так можно сказать, потому что другой дороги уже нет.

Я никогда не работала «приёмом», ставя каждый раз новую для себя задачу. Но это-то как раз самое интересное!

— Когда пишут о вашем новаторстве, как вы это понимаете?

— Наверное, имеется в виду, что занята исключительно живописью как таковой, то есть без помощи сюжетики, символов и знаков, возможностью только цветом передать состояние мира вокруг. Сейчас мало кто так работает. Хотя никогда не думала и не думаю о новаторстве, о традициях, о современности или нет.

— Скажите, Нателла Георгиевна, а как вы находите объект для работы, как выбираете его из множества подобных?

— Работаю я достаточно быстро, по-другому на натуре нельзя: уходит солнце, меняется свет, наплывают облака, собирается дождь или снег. Но выбираю объект долго и тщательно. И главное в этом — мне самой это должно быть интересно. Живописная задача меня должна волновать.

— Что вам даёт большой формат? Ведь это очень трудоёмко!..

— Очень, особенно зимой, но мне интересно — необходимо большое пространство. Я с трудом вмещаюсь в небольшие размеры.

— А как вы вообще задаётесь размером? Это ведь решается заранее, нужно подготовить подрамник, холст?

— В момент созревания задачи. Когда я нахожу объект, чувствую его состояние, начинаю видеть и формат, и размер будущей картины. То есть тоже там же — на натуре.

— А как рождаются ваши декоративные, символические вещи, которые делаются в мастерской?

— Да, в общем, так же. И в декоративных вещах я для себя решаю прежде всего задачи живописные. И меня это тоже должно волновать и увлекать. И главное здесь — волновать. Потому что, надеюсь, когда это волнение есть в художнике, его картина взволнует и зрителя.

То название экспозиции может вызвать у вас ассоциации с яркой скульптурой из различных материалов. И, действительно, придя на выставку, вы увидите и цвет, и форму, но только на холсте.

Картина Нателлы Тоидзе "Антракт. Коломбина и Арлекин"

"Заниматься искусством я начала со скульптуры, поэтому, когда перешла на живопись, то интуитивно стала лепить форму цветом. Если подойти близко к моим работам, то можно увидеть, что они, как мозаика, собраны из множества пятен-мазков", - рассказывает автор выставки.

Само же понятие «скульптура цвета» принадлежит искусствоведу Паоле Волковой , которая, посетив одну из выставок Тоидзе, назвала её живопись скульптурной.

Картина Нателлы Тоидзе "У камина"

Любовь к формам передалась Нателле от отца - Георгия Тоидзе, известного скульптора и графика. Семья жила в квартире, которая была нераздельна с мастерской. Именно там будущая художница проводила все свободное время, занимаясь лепкой из глины и пластилина. По воспоминаниям, у нее даже был свой небольшой станок. В девочке видели подающего надежды скульптора, но в 10-11 лет Нателла попросила купить ей краски: «Цвет всегда для меня имел большое значение. Я с детства любила наблюдать за оттенками, тенями и бликами, причем это происходило неосознанно».

Картина Нателлы Тоидзе "Рассада"

Кроме того Нателле были интересны холсты большого формата. И когда у нее еще не было мольберта, родители давали ей огромные листы, которые можно было разделить на несколько частей. Но Нателла использовала их целиком - клала на пол и рисовала, удлиняя кисточку.

Осталось у художницы и увлечение скульптурой. В дальнейших планах сделать совместную выставку цвета и формы: «Я давно об этом думаю, но со скульптурой больше технических проблем - для нее нужен материал, в следующий раз обязательно постараюсь реализовать эту идею».

Выставка "Нателла Тоидзе. Скульптура цвета" в Новом Манеже

Мастерская на открытом воздухе

Большинство полотен Нателлы Тоидзе - это пейзажи и натюрморты, а также декоративные и аллегорические композиции. Все, что связано с природой, художница пишет на пленэре. По её словам, только работа на открытом воздухе передает всю палитру чувств и эмоций от увиденного.

"Для меня главное - передать эмоциональное состояние природы, которое вместе со мной сможет прочувствовать сам зритель", - говорит Тоидзе.

На написание одного произведения обычно уходит три-четыре дня. Все это время Нателла Георгиевна проводит на открытом воздухе - художница никогда не дописывает работу в студии: «Если вдруг в мастерской я увижу какую-то неточность, то вместе с холстом возвращаюсь на натуру. Потому что на пленэре - свои законы письма: свет, краски, атмосфера. А неточный цветовой штрих (мазок) может загубить всё живописное состояние картины, как фальшивая нота может разрушить музыкальную гармонию».

Картина Нателлы Тоидзе

Работа на открытом воздухе, конечно, несет в себе и определенные трудности (тем более, что размеры холстов огромные - до двух метров). Главная из них связана с погодой, которая должна быть одинаковой несколько дней, чтобы сохранялось состояние природы.

"Однажды, - вспоминает Нателла Георгиевна, - в последний день работы резко упала температура, и когда я принесла картину домой, мои домочадцы сразу заметили: «Пейзаж стал на пять градусов холоднее». Потому что холод - это изменение освещения, появление облаков и, конечно, другие цвета. Так что работать приходится очень быстро - состояние вокруг меняется с каждой минутой".

Картина Нателлы Тоидзе "Герцено. На Москве-реке"

Картины вокруг нас Идеи для новых произведений, по словам художницы, приходят к ней по-разному: что-то она заметит во время прогулки, а что-то придумает, выстраивая очередную композицию. Но главная цель автора - это каждый раз ставить перед собой новые задачи, открывать что-то необычное и доносить это до зрителя: «Если я пишу зиму, то всегда пытаюсь показать ее в разном колорите, ведь в любом времени года множество состояний».

К таким картинам относится «Март», где Нателла Георгиевна хотела изобразить зимнюю композицию, но на дворе уже стояла календарная весна. Тогда она решила внести в работу декоративное начало и развесила на фоне снега узорчатые коврики, которые и стали основой произведения.

Картина Нателлы Тоидзе "Март"

А на соседней картине ("Снег сошел") зима уже окончательно отступила - ясное небо и яркое солнце, сухая земля и ожидающие почек деревья - все это создает осязаемое ощущение весны.

"Куст орешника был так ярко освещен солнцем, что, казалось, светится сам. Таким он и вошел в работу", - рассказывает пейзажистка.

Много на выставке и цветочных композиций, например, «Золотые шары», написанные в костромской деревне: «Я увидела, как цветы мощно проникают сквозь щели забора, и мне показалось интересным детально изобразить увиденное».

Картина Нателлы Тоидзе "Золотые шары"

Есть в экспозиции и натюрморты. Например, необычны по своей живописной задаче картины «Арбуз на черном» и «Арбузы на красном», где автор экспериментирует с фоном: «Я хотела написать кусочки арбуза на алой скатерти, но так, чтобы они оставались целостными и не сливались с тканью».

Картины Нателлы Тоидзе "Арбуз на черном" и "Арбузы на красном"

Такое своеобразное решение художница применяет и к казалось бы привычному образу Флоры и Фауны. Если богиню Флору обычно изображают голубоглазой белокурой девушкой с корзиной цветов, а Фауну сдержанной барышней в окружении животных, то Нателла Георгиевна их видит сначала чернокожими женщинами, погруженными в ночной зной некого тропического мира ("Флора и Фауна/диптих"), а затем и вовсе северными красавицами в прохладе леса ("Северные Флора и Фауна/диптих").

Работа Нателлы Тоидзе "Северные Флора и Фауна/диптих"

Грузинские мотивы

"Когда мой отец был жив, он любил показывать мне Грузию, мы много путешествовали и заранее планировали весь маршрут".

Картина Нателлы Тоидзе "Кутаиси. Железный мост"

Грузинская серия очень отличается от остальных картин. По словам автора, дело не только в смешанной технике - произведения написаны пастелью и акварелью, но и в других ощущениях: «Каждый раз, когда я работаю, пишу то, что чувствую, поэтому необычное цветовое решение связано именно с теплой и яркой атмосферой Грузии».

Больше половины серии - это Сванетия, где художница работала около недели. На своих картинах Тоидзе, кроме знаменитых башен, показала традиционную уборку сена, закат в Ушгули, а также горные массивы, на фоне которых виднеются разноцветные крыши сельских домиков.

Картины Нателлы Тоидзе "Сванетия"

По-своему Нателла Георгиевна чувствует и Тбилиси: «Если вспомнить старую часть Тифлиса, то город кажется перламутровым, как раковина, настолько тонкие у него оттенки».

Любовь к Грузии у пейзажистки выражается не только в картинах, она часто бывает в Тбилиси, где, кстати, находится дом-музей ее дедушки, известного живописца и любимого ученика Репина, Мосе Тоидзе: «Я бы с удовольствием привезла эту выставку в Грузию. Если пригласят, то обязательно приеду».

Картины Нателлы Тоидзе из грузинской серии

Работы Нателлы Тоидзе хранятся в коллекциях крупных российских музеев: Третьяковской галерее, Русском музее и в Московском музее современного искусства Кроме того, картины художницы периодически участвуют в международных показах - Париже, Лиссабоне , Нью-Йорке , Пекине.

Октябрь 2015

Нателла Тоидзе - представитель знаменитой грузинской династии живописцев, оставившей глубокий след в русском искусстве. Художница подготовила новую выставку под названием «Скульптура цвета».

Картины действительного члена Российской академии художеств выставлялись в Пекине, Нью-Йорке, Лиссабоне... Часть работ находится в Третьяковской галерее в Москве и Русском музее в Санкт-Петербурге, в частных собраниях Франции, Швейцарии, Португалии, Германии, Финляндии и США.

Несмотря на всемирное признание, Нателла не торопится назвать себя состоявшейся в профессии. «Путь художника долог, - считает она. - Мне кажется, если найти себя и работать в какой-то одной удобной манере, творческий рост прекращается. А это неинтересно как для самого художника, так и для тех, кто оценивает его работы. Мои картины абсолютно разные, они не повторяются ни композиционно, ни тематически. Каждый раз я ставлю новые задачи, только так можно двигаться вперед. Отсюда и «пластичность» в названии моей выставки. Само выражение «скульптура цвета» принадлежит искусствоведу Паоле Волковой, таким образом высказавшейся о моих работах».

Нателла Георгиевна обладает узнаваемым авторским почерком и бесспорным художественным даром, заложенным в семье, которая на протяжении нескольких поколений связана с искусством. Дед художницы Мосе Тоидзе - ученик самого Ильи Репина, один из учредителей Академии художеств СССР. Отец Георгий Тоидзе - известный скульптор и график, а дядя плакатист Ираклий Тоидзе является автором знаменитого плаката «Родина-мать зовет!».

Экспозиция включает в себя и ранние работы Нателлы Тоидзе, и недавно созданные. Всего более 40 произведений: пейзажи средней полосы России, написанные в «темпераментной» манере, сложные по композиции натюрморты. В любое время года художница пишет только с натуры, предпочитая пленэр работе в мастерской. «Зимой в валенках, тепло одетая, - говорит она. - Если замерзла, где-то погреюсь и выйду опять. А в закрытом пространстве при постановочном свете невозможно написать живое - небо, солнечные зайчики на траве, тени. Птицы поют, добавляя настроение. Оно потом возвращается тем, кто смотрит на картину».

В последнее время Нателла Георгиевна предпочитает крупноформатные холсты и кисти соответствующих размеров. У двухметровых мольбертов и других технических конструкций есть автор - муж Нателлы Тоидзе, известный кинорежиссер, Народный артист России Вадим Абдрашитов. «Я работаю в качестве грузчика, - шутит Вадим Юсупович. - Мольбертов для такого размера холстов не существует, приходится делать их самим. Возникает проблема, как установить, чтобы не снесло ветром, потому что парусность очень высокая. Приходится повесить еще пару сумок с кирпичами, чтобы уж точно знать, что все это не перевернется».