Гонения на писателей в ссср. Возрождение гонений на писателей

LiveJournal Media продолжает переводить интересные и познавательные заметки из американских газет прошлого и позапрошлого веков, которые посвящены событиям в России и жизни русских. Сегодня редакция изучает публикации от 5 сентября 1902 года.

The Hawaiian star и The Jennings daily record: о гонениях на писателей Толстого и Горького

Из Лондона: некоторые венгерские издания, как сообщает корреспондент Лондонского Таймс, утверждают, что граф Толстой намеревается переехать в Бухарест, поскольку после отлучения от церкви Священным Синодом, он более не может рассчитывать на христианское погребение на территории России.

С сегодняшнего дня российским изданиям запретили публиковать интервью с графом Львом Толстым и Максимом Горьким.

Историческая справка:

Одним из самых сложных, противоречивых и обсуждаемых моментов в биографии великого русского писателя Льва Николаевича Толстого является его отлучение от Русской Православной Церкви. Многие полагают, что Церковь предала анафеме писателя, однако на самом деле никакой анафемы не было. Наиболее распространённой в нынешние дни является точка зрения, согласно которой Толстой сам отсоединился от РПЦ, а Церкви оставалось лишь констатировать этот факт.

В. И. Ленин писал: «Святейший синод отлучил Толстого от церкви. Тем лучше. Этот подвиг зачтется ему в час народной расправы с чиновниками в рясах, жандармами во Христе, с темными инквизиторами, которые поддерживали еврейские погромы и прочие подвиги черносотенной царской шайки ».

Сомнительно выглядит утверждение британского журналиста о намерении Толстого быть похоронным по христианским обрядам, ведь сам граф в своем завещании указывал:

Среди различных форм репрессий, которые применялись к М. Горькому царским правительством, большое место занимают гонения на его произведения, организованные цензурой, зорко охранявшей все устои самодержавия. Цензурные преследования, в виде запрещения и изъятия отдельных произведений, а также привлечения к ответственности лиц, «виновных» в их напечатании, сопровождались обычно высказываниями и характеристиками, которые должны были оправдать и узаконить проводимые цензурой мероприятия. Эти высказывания ярко отражают отношение к М. Горькому агентов царского правительства и являются убедительной иллюстрацией того значения, которое имел М. Горький как борец за освобождение трудящихся.

Кроме произведений самого М. Горького, такому же запрету подлежали все заграничные издания, содержавшие отзывы о нем, как о крупнейшем русском писателе, пользующемся огромной популярностью и авторитетом, а также известия о нем, распространение которых было невыгодным или неудобным для русского правительства. Вторая часть публикуемых нами документов и относится к этой группе иностранных сочинений.

The Florida star: Новый археологический музей

Правительством России было принято решение открыть археологический музей в городе Севастополе. Здание будет возведено в в стиле христианской базилики, в нем будет располагаться три помещения: одно посвященное Греции, одно - Риму и третье - Византийскому периоду истории. Реализацией проекта и поручили заниматься Великому Князю Александру Михайловичу.

Историческая справка:

Речь идет о строительстве новых зданий для историко-археологического музея-заповедника «Херсонес Таврический». До этого, на территории располагался построенный в 1892 г. К.К. Косцюшко-Валюжиничем на территории Херсонеса музея под названием «Склад местных древностей Императорской Археологической Комиссии». Он представлял собой небольшое здание на берегу Карантинной бухты.

Из истории Херсонесского музея:

Возникновение «Склада местных древностей» относится к 1892 году, когда при перепланировке монастырской территории был снесен небольшой сарай близ Владимирского собора, где Косцюшко хранил находки. Наскоро возведя несколько простых строений на берегу Карантинной бухты, он устроил в них экспозицию, которая делилась на античную (классическую) и средневековую (византийскую). Строения «Склада» образовали просторный дворик, где экспонировались крупные находки, причем из различных архитектурных деталей заведующий раскопками Косцюшко составил во дворике христианскую базилику, в том виде, в каком они экспонируются в наши дни, будучи найденными in situ. Рядом были устроены навесы, под которыми разместились огромные глиняные бочки, жернова, керамические водопроводные трубы и пр.

В ходе решения судьбы херсонесских раскопок, в Археологической комиссии обсуждалась возможность устройства музея, но она была отвергнута. И.И. Толстой заметил, что нельзя скрывать находки от глаз образованной публики в «захолустном хранилище». Видимо, посчитав таковым детище Косцюшко, барон В.Г. Тизенгаузен в 1895 г. писал ему: «Имейте постоянно в виду, что нынешняя коллекция в Вашем складе имеет значение временное ». Барону представлялось, что музей посещают лишь богомольцы, ничего не смыслящие в археологии. Интересно примечание Косцюшко на полях: «Взгляд кабинетного ученого, ни разу не побывавшего в Херсонесе... Я уверен, что вопрос о местном музее есть только вопрос времени ».

Большинство членов Комиссии, включая ее председателя, графа А.А. Бобринского, относились к Карлу Казимировичу с большим уважением и теплотой, а потому - не мешали ему обустраивать «Склад» по собственному усмотрению. Очень скоро музею стало тесно в неказистых строениях. Косцюшко мечтал о строительстве нового здания. Он хотел построить музей в виде древней базилики и даже заказал местному архитектору его проект.

Мечты его вовсе не были безосновательными. Совсем недалеко от Севастополя, на Южном берегу Крыма, проживали в своих летних дворцах русские цари и их свита. Иногда они совершали длинные экскурсии в Херсонес, где посещали Свято-Владимирский монастырь, осматривали раскопки и музей. В 1902 году, в одно из посещений Херсонеса, Николай II обещал Косцюшко подумать о новом здании, сказав, что «ценным находкам не место в таком сарае, как нынешний ». Он тут же приказал передать проект музея Министру Двора. Проект застрял в министерстве, а начавшаяся вскоре русско-японская война не позволила осуществить эту идею.

Благодаря интересу к делу со стороны царской семьи, Археологическая Комиссия обратила пристальное внимание на состояние древностей в «Складе». Результаты обследования были неутешительными - система хранения находок почти полностью лишала их научной ценности. Косцюшко не связывал найденные предметы с местом находки!

Археология занимала важное место в жизни князя Александра Михайловича, особенно увлекся он ею в Крыму. Он проводил раскопки на месте древнеримской крепости Харакс на мысе Ай-Тодор. Находил интересные вещи, значительную часть ценностей передал в Херсонесский музей древностей. Регулярные полевые работы на Ай-Тодоре начались только в 1896 году при участии и руководстве Александра Михайловича. Археологическая коллекция древностей, принадлежавшая князю, составила 500 единиц.

В Архангельске власть устроила гонения на редактора журнала «Двина», запретив печатать своего именитого земляка Владимира Личутина

В редакцию обратился наш давний автор - критик Андрей Рудалёв . В Архангельской области случилось очередное ЧП. На сей раз власть решила расправиться с главным редактором журнала «Двина» Михаилом Константиновичем Поповым .
Чем же проштрафился Попов? Почему он вдруг стал неугоден для губернского начальства? Ведь руководимый им журнал «Двина» сегодня выходит крайне редко и микроскопическим тиражом. В газетные киоски Архангельска он не поступает. Его получает лишь несколько библиотек на европейском Севере России. И вдруг, как выясняется, этот журнал, выпускаемый от случая к случаю всего лишь одним подвижником, стал представлять собой якобы серьёзную угрозу нашему обществу! Что за чушь?
Андрей Рудалёв выяснил подробности. Как оказалось, журнал решил в очередном номере дать цикл материалов, приуроченных к столетию Октябрьских событий. Ведь российское общество до сих пор не пришло к единому мнению: что случилось в 17 году прошлого века? То ли имел место обыкновенный переворот, в результате которого власть перешла в руки кучки авантюристов, то ли произошло событие мирового значения, приведшее к изменению уклада жизни сотен миллионов людей. Главный редактор журнала «Двина» Михаил Попов решил предоставить трибуну мыслителям и общественным деятелям, стоящим на самых разных позициях. Ну, и кто-то в областной администрации усмотрел в высказываниях северян какие-то страшные угрозы. Потом бюрократов напугало ещё то, что некоторые авторы журнала провели параллели с сегодняшними событиями. Ну и что? Какая тут крамола?

Более же всего напугала местную власть завёрстанная в журнале «Двина» статья их именитого земляка Владимира Личутина об Альберте Буторине . На русском Севере имя Буторина многим прекрасно известно. Когда-то он был одним из руководителей архангельской партийной организации. Но, в отличие от правившей во времена горбачёвской перестройки верхушки, он не погнался за тайными миллионами и не заработал себе огромных богатств. Он, как умел, служил народу. За это его в 1990 году и избрали народным депутатом России. Попав в российский парламент, Буторин, имея сотню возможностей обеспечить себя «запасным аэродромом» на не до конца уворованное золото партии, однако не поддался никаким соблазнам и до последнего боролся за справедливость. Понятно, что после расстрела Белого дома в кровавом 1993 году победившая власть его отовсюду изгнала. А он всё равно не сломался и продолжал везде и всюду доказывать своё. Уже за одно это такой необычный человек достоин был всяческого уважения. Но вот, оказывается, Буторин и его певец Владимир Личутин сейчас представляют большую опасность для руководства Архангельской области. Именно из-за очерка Личутина губернское начальство срочно потребовало изменить устав журнала «Двина» и уволить главного редактора.

Владимир ЛИЧУТИН, Альберт БУТОРИН

Здесь вот что хотелось бы заметить. Мы сейчас не собираемся идеализировать Буторина. На наш взгляд, Буторин в последнее время стал проявлять зашоренность и делать серьёзные ошибки. К примеру, редакция нашей газеты не только отказалась несколько лет назад поддержать его борьбу с местными чиновниками против создания на бюджетные деньги музея Иосифу Бродскому в деревне Норинской Архангельской области, где поэт вынужден был отбывать недолгую ссылку за своё якобы тунеядство. На наш взгляд, уже давно пора прекратить гражданскую войну хотя бы в литературе. И мы не раз советовали Буторину признать заслуги как большого крестьянского писателя Фёдора Абрамова (который, кстати, тоже не всегда был безгрешен и в 1949 году допустил постыдные публичные выпады против Бориса Эйхенбаума и некоторых других крупнейших литературоведов первой половины XX века), так и Иосифа Бродского. И Абрамов, и Бродский по-своему близки и дороги России. И нельзя ни того, ни другого отрывать от нашей культуры. Поэтому ещё раз повторим: зря, очень зря Буторин тогда попытался из-за Бродского объявить руководству Архангельской области войну!

Но что теперь получается? Теперь мы видим, как теперь уже губернское начальство пошло войной на Буторина. И куда мы с таким военным мышлением докатимся? С чем останемся?! То, что отчасти было простительно Буторину, когда он протестовал противсоздания в Норинской памятника Бродскому (в конце концов, он выступал тогда как частное лицо, которому позволительны в том числе и некоторые заблуждения), то совершенно недопустимо для власти - она должна думать, прежде чем что-то запрещать или закрывать! А губернатор Архангельской области Игорь Орлов , похоже, не прислушавшись к голосу разума, поддался одним лишь эмоциям.

Депутат Сергей ШАРГУНОВ и губернатор Игорь ОРЛОВ

К сожалению, Архангельской области в последние годы очень не везёт с руководителями. Им явно не хватает государственного мышления. Такое впечатление, что они заражены собственным эгоцентризмом. Как тут не вспомнить другую историю, произошедшую несколько лет назад с самим Рудалёвым. Наш уважаемый критик тогда работал в пресс-службе Законодательного собрания Северодвинска. Желая расширить кругозор своих земляков, он организовал тогда в родном городе творческие встречи с популярным писателем Сергеем Шаргуновым . Но эти безобидные встречи, полностью посвящённые литературе, почему-то тогда страшно напугали городскую и областную власти. Кто-то увидел в Шаргунове человека, способного подорвать государственные устои. Хотя все прекрасно знали, что Шаргунов никогда никаким поджигателем не был: он всегда отличался договороспособностью и умением находить компромиссы с любым режимом. Тем не менее, Рудалёву за организацию в городе строителей атомного флота этих встреч было предложено срочно покинуть государственную службу. Кстати, полтора года назад Шаргунов стал депутатом Госдумы. Его теперь с охотой принимают даже в Кремле. И только чиновники из Северодвинска до сих пор не посчитали нужным извиниться за прошлые грехи ни перед ним, ни перед его соратником Рудалёвым.

Интересно, а сможет ли сегодня губернатор Архангельской области Игорь Орлов публично извиниться за неуклюжие действия своей администрации и восстановить на работе незаконно уволенного редактора журнала «Двина» Михаила Попова? Или ему милей роль цензора? Но тогда, если он решил так грубо затыкать рот всем инакомыслящим, то не следует ли этого зарвавшегося бюрократа немедленно отправить в отставку?

Вячеслав ОГРЫЗКО

6 августа 1790 г. знаменитый русский писатель Александр Радищев был приговорен к казни за книгу «Путешествие из Петербурга в Москву». Впоследствии казнь за «вредные умствования» была заменена Радищеву на ссылку в Сибирь. Мы вспомнили о пяти русских писателях, пострадавших от произвола властей.

5) От «инакомыслящих» избавлялись и без применения физической силы. Так, Петр Чаадаев был объявлен сумасшедшим за свои «Философические письма», первое из которых было опубликовано в журнале «Телескоп» в 1836 г. Из-за явного недовольства путём развития императорской России правительство закрыло журнал, а издателя сослали. Сам Чаадаев был объявлен властями сумасшедшим за свою критику русской жизни.

4) Ссылка не один десяток лет оставалась удобным способом уничтожения писателей-вольнодумцев. Федор Достоевский на собственном опыте познал все ужасы «мертвого дома», когда в 1849 г. писателю назначили наказание в виде каторжных работ. Ранее Достоевский был арестован и приговорен к казни в связи с «делом Петрашевского». Приговорённых помиловали в последний момент - один из них, Николай Григорьев, от пережитого потрясения сошел с ума. Достоевский же свои ощущения перед казнью, а позднее и эмоции во время каторги, передал в «Записках из мертвого дома» и эпизодах романа «Идиот».

3) С 1946 по 1950 г. писатель Борис Пастернак ежегодно выдвигался на Нобелевскую премию по литературе. Вместо гордости за советского писателя власти почувствовали опасность: запахло идеологической диверсией. Современники-писатели изощрялись в оскорблениях по адресу автора романа «Доктор Живаго» на страницах советских газет, за вынужденным отказом Пастернака от премии последовало исключение из Союза писателей СССР. Борис Пастернак скончался из-за болезни, которая, как предполагают, развилась на нервной почве во время травли.

2) За эпиграммы и крамольные стихи был в 1933 г. арестован и впоследствии сослан поэт Осип Мандельштам. Гонения со стороны властей вынуждают Мандельштама совершать попытки самоубийства, однако добиться послабления режима не удаётся: даже после разрешения вернуться из ссылки в 1937 г. слежка не прекращается. Спустя год Мандельштама повторно арестовывают, и отправляют в лагерь на Дальний Восток. На пересыльном пункте один из самых неординарных поэтов России ХХ века скончался от тифа, точное место его захоронения поныне неизвестно.

1) Знаменитый поэт Серебряного века Николай Гумилев был расстрелян большевиками в 1921 г. На него пало подозрение в участии в деятельности «Петроградской боевой организации В.Н. Таганцева». За поэта пытались поручиться его близкие друзья, однако приговор был приведён в исполнение. Точная дата и место расстрела, а также место захоронения Гумилёва остаются неизвестными. Гумилев был реабилитирован лишь 70 лет спустя; по мнению некоторых историков, дело его было полностью сфабриковано, так как настоящей целью являлось избавиться от поэта любой ценой.

Цензура существует во всем мире и под её гнет часто попадают книги, театральные постановки и фильмы. В советское время литература, как и многие другие сферы культуры, находилась под тотальным контролем со стороны партийного руководства. Произведения, не соответствующие пропагандируемой идеологии, попадали под запрет, и прочесть их можно было лишь в Самиздате или достав экземпляр, купленный за границей и тайком привезенный в Страну Советов.

Александр Солженицын

В Советском Союзе практически все крупные произведения, написанные писателем-диссидентом, попали под запрет. Среди них знаменитый «Архипелаг ГУЛАГ», «Новый мир», «Раковый корпус». Последний был даже сдан в типографию, но там набрали всего несколько глав романа, после чего вышло указание рассыпать набор, а печать запретить. «Новый мир» планировал напечатать журнал с одноименным названием, но, несмотря на заключенный договор, роман в печать так и не вышел.

Зато в Самиздате произведения Александра Солженицына пользовались спросом. В печать же изредка попадали небольшие рассказы и этюды.

Михаил Булгаков

Впервые роман «Мастер и Маргарита» увидел свет спустя четверть века после смерти писателя. Однако вовсе не цензура была тому причиной. О романе просто не было известно. Рукопись Булгакова прочёл филолог Абрам Вулис, а о произведении заговорила вся столица. Первая версия культового романа была опубликована в журнале «Москва» и представляла собой разрозненные отрывки, в которых с трудом прослеживалась смысловая линия, ибо часть ключевых моментов и высказываний героев были просто вырезаны. Лишь в 1973 году роман был опубликован полностью.

Борис Пастернак

Роман, создававшийся писателем на протяжении 10 лет, впервые был опубликован в Италии, позже вышел в Голландии на языке оригинала. Его раздавали бесплатно советским туристам в Брюсселе и Вене. Только в 1988 году «Доктор Живаго» был издан в России.

До момента начала публикации романа в журнале «Новый мир», его самиздатовскую версию передавали из рук в руки для прочтения на одну ночь, а правдами и неправдами привезенные из заграницы книги держались под замком, их давали читать только самым надёжным людям, которые не могли донести на владельца.

Владимир Набоков

Его роман «Лолита» попал под запрет не только в Стране Советов. Провокационно-скандальное произведение отказывались публиковать во многих странах, объясняя это недопустимостью пропаганды отношений между взрослым мужчиной и юной девочкой-подростком. Впервые «Лолиту» опубликовало в 1955 году парижское издательство «Олимпия Пресс», специализировавшееся на весьма специфических произведениях, которые пользовались спросом у любителей «клубнички».
На Западе запрет с романа сняли достаточно быстро, а вот в Советском Союзе оно было издано лишь в 1989 году. При этом сегодня «Лолита» считается одной из выдающихся книг ХХ века, входит в список лучших романов мира.

Евгения Гинзбург

Роман «Крутой маршрут» стал фактически летописью ссылки автора. В нём описано всё, что происходило с репрессированной Евгенией Гинзбург, начиная с момента заключения в «Бутырку». Естественно, что произведение пронизано ненавистью к режиму, обрёкшему женщину на жизнь в заключении.

Вполне объяснимо, почему роман был запрещён к публикации вплоть до 1988 года. Однако по линии самиздата «Крутой маршрут» распространялся быстро и пользовался популярностью.

Эрнест Хемингуэй

Попадали под запрет цензуры в советском государстве и зарубежные авторы. В частности, роман «По ком звонит колокол» Хемингуэя после публикации в «Иностранной литературе» был рекомендован для внутреннего использования. И, хотя официального запрета на произведение не было, достать его можно было только представителям партийной элиты, включенным в специальный список.

Даниель Дефо

Как бы это не казалось удивительным, но невинный, на первый взгляд, роман «Робинзон Крузо» тоже был одно время под запретом в СССР. Точнее, его печатали, но в весьма вольном толковании. Революционерка Злата Лилина смогла рассмотреть в приключенческом романе несоответствие идеологии страны. Слишком большая роль отводилась герою и совсем упускалось влияние трудового народа на историю. Вот обрезанную и причесанную версию «Робинзона Крузо» и читали в Советском Союзе.

Герберт Уэллс

Автор написал свой роман «Россия во мгле» после посещения России во время Гражданской войны. И страна произвела на него весьма негативное впечатление, многократно усиленное тем хаосом и разрухой, которые царили в то время. Даже встречи с идейно-одухотворённым Владимиром Лениным не заставили писателя проникнуться важностью происходящего для истории.

В 1922 году книга впервые вышла в Советском Союзе в Харькове и предварялась пространным комментарием Моисея Ефимовича Равич-Черкасского, который объяснял ошибочность позиции английского публициста. В следующий раз в СССР книга была издана лишь в 1958 году, на этот раз с предисловием Глеба Кржижановского.

Джордж Оруэлл

После «Скотного двора», в котором правительство Советского Союза увидело недопустимое и вредное аллегорическое сравнение вождей пролетариата с животными, под запрет попало всё творчество Оруэлла. Произведения этого автора стали печататься в стране лишь в постперестроечное время.

Михаил Зощенко

В повести «Перед восходом солнца», материалы для которой Михаил Зощенко собирал много лет, руководители управления пропаганды усмотрели политически вредное и антихудожественное произведение. После публикации в журнале «Октябрь» в 1943 году первых глав, вышло указание запретить повесть. Лишь через 44 года произведение будет издано в СССР, в США же оно увидело свет в 1973 году.

В советское время практически все сферы культуры цензурировались. Даже самые известные памятники смущали чиновников своим внешним видом. Скульпторов заставляли их переделывать в соответствии с представлениями чиновников о советском реализме. Удивительно, но один из символов Москвы подвергся преображению уже в XXI веке.