Лишние люди в романах тургенева. Проблема лишнего человека в творчестве тургенева

Понятие «лишнего человека» было введено в русскую литературу Тургеневым, и он дал анализ этого примечательного явления в русской жизни 30-40-х годов прошлого столетия.

Повести «Дневник лишнего человека», «Переписка», «Яков Пасынков» объединяет тема «лишнего человека».

Сам писатель считал «Дневник лишнего человека» удавшимся произведением. «Я почему-то воображаю, что «Дневник» хорошая вещь…» – писал он Краевскому. Но в этой повести с характерным названием Тургенев еще не дает социально-исторического объяснения типу «лишнего человека»; не раскрыты глубоко его общественные и идеологические связи и отношения.

Симптомы болезни обозначены и описаны, но ее причины и метод лечения не определены. Автор «Дневника» неудачник Чулкатурин несет в себе черты
«лишнего человека», но у него нет еще того нравственного и интеллектуального превосходства над окружающими, которое позднее отметит Тургенев в Нежданове и Рудине. «Дневник» лишь первый набросок типа «лишнего человека». Композиция повести, восходящая к лермонтовскому «Герою нашего времени», соответствовала образу рефлектирующего героя. Но сам герой поставлен в то смешное и жалкое положение, которое снижало трагизм его судьбы.
В повестях 1853-1855 годов заметно дальнейшее развитие черт новой художественной манеры Тургенева - слияние лиризма с объективностью изображения действительности, более глубокое раскрытие внутреннего мира персонажей. Успешная работа Тургенева над повестью прямо подводила его к созданию романа. Это была тенденция не только творческого развития писателя, но и всей современной ему русской и западной литературы.
В конце 40-х годов писатели натуральной школы обращаются к роману. Громадный успех имели романы Герцена «Кто виноват?» и Гончарова «Обыкновенная история». Проблема романа о современности привлекает пристальное внимание и Тургенева.

Свои рассказы и даже ранние повести он относит к «старой манере» письма, которую он хочет сменить, желая «идти вперед». Весной 1852 года он задумывает роман «Два поколения»; замысел этот летом 1855 года в Спасском был написан «Рудин». По признанию Тургенева, он работал над ним «с любовью и обдуманностью».

Подобно романам «Евгений Онегин» Пушкина и «Герои нашего времени» Лермонтова, роман Тургенева «Рудин» запечатлел целую историческую полосу в развитии русского общества: содержание романа относится к концу 40-х годов.
В традициях критического реализма рисует Тургенев дворянскую провинцию. Праздная жизнь богатого барского дома с множеством крепостных слуг, гувернеров и приживалов, провинциальный «салон» скучающей барыни, уездной «львицы»

Рудин мечтает о благе человечества, о полезной плодотворной деятельности, верует в торжество идеальных начал.. Во имя чего должен вести человек борьбу и трудиться? Каково содержание жизненных идеалов? Качества человека, его полезность -в центре всех рассуждений Рудина. Человек, полезен, ценен только тогда, когда он владеет знаниями, верит в науку, философию, искусство. У людей, отрицающих знания, нет веры в самих себя. «...Вместе с системами,- доказывает Рудин Пигасову,- люди отрицают вообще знание, щ науку и веру в нее, стало быть, и веру в самих себя, в своя силы. А людям нужна эта вера... Скептицизм всегда отллчался бесплодностью и бессилием.,.». Опираясь на знание, имея твердый характер, человек может быть полезным обществу

Рудину противопоставлена Наталья Ласунская. Она увлечена романтическими идеалами и свободолюбивой проповедью Рудина. Он пробуждает в ней жажду деятельности, стремление к жизни, исполненной высокой цели, хотя идеал этой поэзии еще не ясен ей самой.
Наталья поднимается до понимания необходимости самопожертвования ради блага других. «...Кто стремится к великой цели, уже не должен думать о себе; но разве женщина не в состоянии оценить такого человека? Мне кажется, напротив, женщина скорее отвернется от эгоиста... Поверьте, женщина не только способна понять самопожертвование: она сама умеет пожертвовать собою»,-говорит она. В Рудине Наталья увидела полноценного человека, героя не только своего сердца, но и передового общественного деятеля. Она сама стремится к нему, ей дороги его идеалы, она и полюбила его за все это. Она поверила в его силу, в его способность к большому делу. Тем более горьким было ее разочарование.
Освещая слабые стороны Рудина, Тургенев вместе с тем указывает, что Рудины и Покорские сыграли положительную роль в общественной жизни своего времен*! «Эх! Славное было время тогда, и не хочу я верить, чтобы оно пропало даром!» - говорит Лежнев о свои-х студенческих годах, в кружке Покорекого.

Сочинение

«Быстро изменяющаяся физиономия русских людей культурного слоя» – главный предмет художественного изображения у этого писателя. Тургенева привлекают «русские Гамлеты» – тип дворянина-интеллектуала, захваченного культом философского знания 1830-х – начала 1840-х годов, прошедшего этап идеологического самоопределения в философских кружках. То было время становления личности самого писателя, поэтому обращение к героям «философской» эпохи диктовалось стремлением не только объективно оценить прошлое, но и разобраться в самом себе, заново осмыслить факты своей идейной биографии.

Среди своих задач Тургенев выделил две наиболее важных. Первая – создать «образ времени», что достигалось внимательным анализом убеждений и психологии центральных персонажей, воплощавших тургеневское понимание «героев времени». Вторая – внимание к новым тенденциям в жизни «культурного слоя» России, то есть той интеллектуальной среды, к которой принадлежал сам писатель. Романиста интересовали в первую очередь герои-одиночки, особенно полно воплощавшие все важнейшие тенденции эпохи. Но эти люди не были столь же яркими индивидуалистами, как истинные «герои времени».

Так или иначе, но все это нашло свое отражение в первом тургеневском романе «Рудин» (1855). Прототипом главного героя Дмитрия Николаевича Рудина стал участник кружка Н.В.Станкевича М.А.Бакунин. Прекрасно зная людей «рудинского» типа, Тургенев долго колебался в оценке исторической роли «русских Гамлетов» и поэтому дважды перерабатывал роман. Рудин же в конечном счете получился личностью противоречивой, и это во многом было результатом противоречивого отношения к нему автора.

Что же за человек был Рудин, герой первого тургеневского романа? С ним мы знакомимся при его появлении в доме Дарьи Михайловны Ласунской, «богатой и знатной барыни»: «Вошел человек лет тридцати пяти, высокого роста, несколько сутуловатый, курчавый, с лицом неправильным, но выразительным и умным… с жидким блеском в быстрых темно-синих глазах, с прямым широким носом и красиво очерченными губами. Платье на нем было не ново и узко, словно он из него вырос». Пока все достаточно обычно, но очень скоро все присутствующие у Ласунской ощутят резкую незаурядность этой новой для них личности. Сначала Рудин легко и изящно уничтожает в споре Пигасова, обнаруживая остроумие и привычку к полемике. Затем он выказывает много знаний и начитанности. Но не этим он покоряет слушателей: «Рудин владел едва ли не высшей тайной – музыкой красноречия. Он умел, ударяя по одним струнам сердец, заставлять смутно звенеть все другие…». На слушателей также действует его увлеченность исключительно высшими интересами. Человек не может, не должен подчинять свою жизнь только практическим целям, заботам о существовании, утверждает Рудин. Просвещение, наука, смысл жизни – вот о чем говорит Рудин так вдохновенно и поэтично. Силу воздействия Рудина на слушателей, убеждение словом, ощущают все. Ворвавшись в косное общество провинциальных дворян, он принес с собой дыхание мировой жизни, дух эпохи и стал самой яркой личностью среди героев романа. Из этого следует, что Рудин – выразитель исторической задачи своего поколения в трактовке писателя.

Персонажи романа – точно система зеркал, отражающих по-своему образ главного героя. Наталья Ласунская сразу охвачена еще неясным ей самой чувством. Басистов смотрит на Рудина как на учителя, Волынцев отдает должное рудинскому красноречию, Пандалевский на свой лад оценивает способности Рудина – «очень ловкий человек!». Озлоблен и не признает достоинств Рудина один Пигасов – от зависти и обиды за поражение в споре.

В отношениях с Натальей раскрывается одно из главных противоречий рудинского характера. Только что накануне Рудин говорил так вдохновенно о будущем, о смысле жизни, и вдруг перед нами совершенно разуверившийся в себе человек. Правда, достаточно возражения удивленной Натальи – и Рудин корит себя за малодушие и вновь проповедует необходимость делать добро.

Высокие помыслы Рудина, его поистине донкихотские бескорыстие и самоотверженность сочетаются с практической неподготовленностью, дилетантством. Он берется за агрономические преобразования у владельца обширных поместий, мечтает о «разных усовершенствованиях, нововведениях», но, увидев безуспешность своих попыток, уезжает, теряя при этом «насущный кусок хлеба». Неудачей оканчивается и попытка Рудина преподавать в гимназии. Сказалась не только недостаточность знаний, но и свободный образ его мыслей. Намек на столкновение Рудина с общественной несправедливостью заключен и в другом эпизоде. «Я бы мог рассказать тебе, – говорит Рудин Лежневу, –как я попал было в секретари к сановному лицу и что из этого вышло; но это завело бы нас слишком далеко…». Это умолчание многозначительно.

Многозначительны и такие слова Лежнева, рудинского антагониста, о причинах оторванности идеалов главного героя от конкретной действительности: «Несчастье Рудина состоит в том, что он России не знает…».

Да, именно оторванность от жизни, отсутствие приземленных идей делает Рудина «лишним человеком». И его участь трагична прежде всего тем, что с юных лет этот герой живет лишь сложными порывами души, беспочвенными мечтаниями.

Тургенев, как и многие авторы, затрагивавшие тему «лишнего человека», испытывает своего главного героя «набором жизненных критериев»: любовью, смертью. Неспособность Рудина сделать решающий шаг в отношениях с Натальей еще современная Тургеневу критика истолковала как признак не только духовной, но и общественной несостоятельности главного героя. А финальная сцена романа – гибель Рудина на баррикадах в восставшем Париже – только подчеркнула трагизм и историческую обреченность героя, представлявшего «русских Гамлетов» ушедшей в прошлое романтической эпохи.

Второй роман – «Дворянское гнездо» (1858) укрепил репутацию Тургенева как общественного писателя, знатока духовной жизни современников, тонкого лирика в прозе. И, если в романе «Рудин» Тургенев обозначает разобщенность современной ему прогрессивной дворянской интеллигенции с народом, незнание ими России, непонимание конкретной действительности, то в «Дворянском гнезде» писателя интересуют в первую очередь истоки, причины этой разобщенности. Поэтому и герои «Дворянского гнезда» показаны с их «корнями», с той почвой, на которой они выросли.

Подобных героев в этом романе два: Лаврецкий и Лиза Калитина. Каковы же жизненные убеждения героев – они ищут ответ прежде всего на вопросы, которые их судьба ставит перед ними. Эти вопросы заключаются в следующем: о долге перед близкими, о личном счастье, о своем месте в жизни, о самоотречении.Зачастую несоответствие жизненных позиций приводит к идейным спорам между главными героями. Обычно идейный спор в романе занимает центральное место. Участниками подобного спора становятся влюбленные. Например, для Лизы источником единственно правильных ответов на любые «проклятые» вопросы, является религия, как средство разрешения самых мучительных противоречий жизни. Лиза пытается доказать Лаврецкому правоту своих убеждений. По ее словам, он хочет всего лишь «пахать землю… и стараться как можно лучше ее пахать». Фаталистическое отношение к жизни определяет ее характер определяется. Лаврецкий не принимает «Лизиной» морали. Он отказывается от смирения и самоотречения. Лаврецкий пытается найти жизненную, народную, по его выражению, правду. Правда должна заключаться «прежде всего в ее признании и смирении перед нею… в невозможности скачков и надменных переделок России с высоты чиновничьего самосознания – переделок, не оправданных ни знанием родной земли, ни действительной верой в идеал…».

Как и Лиза, Лаврецкий человек с «корнями», уходящими в прошлое. О его родословье упомянуто с XV века. Лаврецкий является не только потомственным дворянином, но и сыном крестьянки. Его «мужицкие» черты: необыкновенная физическая сила, отсутствие утонченных манер всегда напоминают ему о крестьянском происхождении. Тем самым он близок к народу. Лаврецкий именно в повседневной крестьянской работе пытается найти для себя ответы на любые вопросы: «Здесь только тому и удача, кто прокладывает свою тропинку не торопясь, как пахарь борозду плугом».

Финал романа, является своеобразным итогом жизненных исканий Лаврецкого. Определяет всю несостоятельность Лаврецкого, делает его «лишним человеком». Приветственные слова Лаврецкого в конце романа неведомым молодым силам означают не только отказ героя от личного счастья, но самой ее возможности. Следует отметить, сама точка зрения Тургенева на «лишнего человека» является достаточно своеобразной. Тургенев приводит те же доводы, что и Герцен в оправдание Рудина и вообще «лишних людей». Однако эти доводы расходятся в определении степени их вины. Тургенев отвергает путь спасения, «лишних людей» путем насилия, полагая, что никакие политические изменения не могут освободить человека от власти сил истории и природы.

В отличие от Тургенева, Герцен осуждает «лишних людей» тем, что они, отколовшись от своей среды, не ответили на насилие насилием. Тем, что они не пошли до конца в деле спасения мира и себя. Добролюбов в этом споре принял срединную позицию. Он определил положение Рудина и Лаврецкого как истинно трагическое, потому что они сталкиваются «с такими понятиями и нравами, с которыми борьба, действительно, должна устрашить даже энергического и смелого человека».

“Лишние люди” в произведениях И. С. Тургенева

Под определением “лишний человек” в русской литературе подразумевается некий социально-психологический тип, главными чертами характера которого можно назвать неудовлетворенность, душевную усталость, тоску и разочарование во всем, что может предложить жизнь. “Лишний человек”, как правило, не может найти себе места в обществе: светские развлечения навевают на него только скуку; он не видит смысла в государственной службе, где основной добродетелью можно назвать чинопочитание;

не видит также смысла и в любви. Возникновением этого термина литература обязана И. С. Тургеневу – автору “Дневника лишнего человека” (1850).

Критик В. Г. Белинский в своей статье, посвященной роману А. С. Пушкина “Евгений Онегин”, пишет о “лишних людях”, что они “часто бывают одарены большими нравственными преимуществами, большими духовными силами; обещают много, исполняют мало или ничего не исполняют. Это зависит не от них самих; тут есть fatum, заключающийся в действительности, которою окружены они, как воздухом, и из которой не в силах и не во власти человека освободиться”.

Пушкин в “Евгении Онегине” развивает образ “скучающего” человека дворянского происхождения, не просто пресыщенного, а неудовлетворенного жизнью, не способного реализоваться, находящего в разладе и с обществом, и с самим собой. Именно так в литературе родился образ “лишнего человека”, который позже будет разработан М. Ю. Лермонтовым в романе “Герой нашего времени”, а также И. С. Тургеневым в повести “Ася” и романе “Отцы и дети”.

Герцен в статье “Very dangerous!!!”, опубликованной в журнале “Колокол” в 1859 году, писал: “Онегины и Печорины были совершенно истинны, выражали действительную скорбь и разорванность тогдашней русской жизни. Печальный рок лишнего, потерянного человека только потому, что он развился в человека, являлся тогда не только в поэмах и романах, но на улицах и в гостиных, в деревнях и городах. […] Но время Онегиных и Печориных прошло. Теперь в России нет лишних людей, теперь, напротив, к этим огромным запашкам рук недостает. Кто теперь не найдет дела, тому пенять не на кого, тот в самом деле пустой человек, свищ или лентяй”. То есть изменение исторических условий требовало и изменения в умах общественности. Если раньше люди, которые не могли найти себе место в обществе, были как бы своеобразным упреком этому обществу, то в 50-е и 60-е годы, во время подъема социально-демократических сил и предреволюционного ажиотажа в России, реальность требовала активных, мыслящих, неординарных, а главное идейных и одновременно деятельных людей.

На фоне этих новых исторических условий, накануне важнейших преобразований в устройстве страны Тургенев пишет роман “Отцы и дети” и повесть “Ася”, где прекрасно раскрывает образы “лишних людей” и их несостоятельность.

В обоих героях повести “Ася” (в Гагине и в Н. Н.) читатель может с легкостью разглядеть черты, которые уже встречались в образах Онегина, Печорина и Павла Петровича Кирсанова. Это люди образованные, светские, но неспособные себя реализовать, люди с каким-то внутренним изъяном. “Это была прямо русская душа, правдивая, честная, простая, но, к сожалению, немного вялая, без цепкости и внутреннего жара”, – говорит Н. Н. о Гагине. Тургенев с непревзойденным мастерством изобразил черты “лишнего человека” в этом художнике, у которого нет ни одного завершенного произведения. Также очень характерен эпизод, когда Гагин и Н. Н. собрались – один на этюды, второй – читать, а вместо этого “довольно умно и тонко рассуждали о том, как именно должно работать”.

История любви Н. Н. к Асе прекрасно характеризует его как лишнего человека: он не решается полюбить Асю, думает, что не сможет связать свою жизнь с семнадцатилетней девочкой “с ее-то нравом”, боится принять важное решение и ответственность за него.

Сравнивая Н. Н. с другими “лишними” литературными героями, наверное, можно провести аналогию с Онегиным, но Евгений хотя бы не любил Татьяну, в отличие от Н. Н., который уже на склоне лет говорил: “… чувство, возбужденное во мне Асей, то жгучее, нежное, глубокое чувство, уже не повторилось”.

Критик Н. Г. Чернышевский отреагировал на появление повести “Ася” статьей “Русский человек на rendez-vous”, в которой полностью раскритиковал поведение и образ мыслей главного героя – Н. Н. Так как статья Чернышевского писалась в преддверии серьезнейших общественных преобразований, во время, когда революционные демократы ожидали народной революции, она являет собой письмо во многом категоричное. Критик понимал, что Тургенев, по его же словам, рисовал образы “лучших из дворян”, но, несмотря на это, осознавал, что они, не способные на масштабные общественные действия, спасуют в решительную минуту, что они не готовы взяться за преобразование национального будущего, ибо боятся ответственности.

Образ лишнего человека в романе “Отцы и дети” воплотился в Павле Кирсанове, который и “принсипами”, и историей жизни очень схож с “лишними людьми”, которых читатель уже встречал на страницах “Евгения Онегина” и “Героя нашего времени”: недаром Базаров называет его “архаическим явлением” в четвертой главе. Кирсанов отказался от карьеры ради женщины, несмотря на увещевания сослуживцев и начальства; десять лет гонялся за “непонятной, почти бессмысленной”, загадочной, как сфинкс, княгиней Р. Когда же он узнал о ее кончине, то перестал появляться в свете, уехал жить в деревню, где “жизнь свою устроил на английский вкус, редко видался с соседями и выезжал только на выборы”. Старший Кирсанов, в отличие от своего брата, не интересовался жизнью молодежи, новыми течениями в общественной жизни страны, не стремился сближаться с представителями нового поколения, позволяя им “считать его гордецом”.

Кирсанов глубоко убежден, что “аристократизм – принсип, а без принсипов жить в наше время могут одни безнравственные или пустые люди”, он также считает, что английские аристократы, которых он, судя по всему, считает эталонными, “не уступают йоты от прав своих, и потому они уважают права других; они требуют исполнения обязанностей в отношении к ним, и потому они сами исполняют свои обязанности. Аристократия дала свободу Англии и поддерживает ее”. Согласно его воззрениям, нормы морали, созданные аристократами, диктуют жизненные принципы всему человечеству.

Кирсанов считает, что без принципов могут жить лишь безнравственные люди. Вместе с тем мы видим, что его принципы никак не соотносятся с его делами: жизнь типичного представителя аристократического общества проходит в праздности и раздумьях.

Тургенев считал, что “точно и сильно воспроизвести истину, реальность жизни, есть высочайшее счастье для литератора, даже если эта истина не совпадает с его собственными симпатиями”, был уверен, что поэт должен быть “психологом, но тайным, он должен знать и чувствовать нормы явлений, но представлять только самые явления – в их расцвете или увядании”. Поэтому он очень редко позволял себе конкретную авторскую оценку действия, персонажа или явления, позволил ее себе, пожалуй, только один раз, говоря о Павле Петровиче после дуэли: “… красивая, исхудалая голова лежала на белой подушке, как голова мертвеца. да он и был мертвец”. Понимать это следует как констатацию того, что уже произошла смена понятий, что эпоха старшего Кирсанова заканчивается. То, что он вскоре после дуэли “уехал из Москвы за границу”, подчеркивает тот факт, что он сам понимал свою ненужность в родной стране, понимал, что жизнь продолжается помимо него, она ему тяжела, “тяжелей, чем он сам подозревает”, хотя, как ему казалось, он помнил о своих корнях, так как “на письменном столе у него находится серебряная пепельница в виде мужицкого лаптя”. Не случайно в своем напутствии близким он вспоминает о прощании “навсегда”.

Глоссарий:

• что нового внес тургенев в характеристику типа лишнего человека
• кто такой лишний человек
• лишние люди тургенев

Другие работы по этой теме:

1. План Введение Что общего у Обломова с “лишними людьми”? Любовь “лишнего человека” Лишний ли человек Обломов? Введение Роман Гончарова “Обломов” является социально-психологическим романом, написанным в...
2. Почти одновременно с людьми типа Чацкого в русском обществе вызревал новый тип, новый герой времени, который стал доминирующим в последекабристскую эпоху. Этот тип человека с...
3. Мне нравились его черты, Мечтам невольная преданность, Неподражательная странность И резкий, охлажденный ум. Я был озлоблен, он угрюм; Страстей игру мы знали оба, Томила жизнь...
4. Удивительный, непостижимый, необъяснимый парадокс: самый блестящий, поистине ослепительный, самый деятельный, самый плодотворный XIX в. России породил в ее литературе образы странных, страдающих, бездеятельных людей. Тургенев...

Лекция 13.

О «лишнем человеке» Тургенева.

Одно из этих понятий - «тургеневская женщина». Это понятие уже во времена Льва Толстого существовало понятийная категория русского менталитета .

Если создается очень широкое понятие и в него начинают всовывать всех, то оно начинает рассыпаться; оно внутренне как бы оказывается не прочным, а внешние скобы, так сказать, не держат. Это как раз и случилось с понятием советского литературоведения «лишнего человека».

Исконное понятие «лишнего человека», разработанное Тургеневым, было на самом деле вполне чётким и вполне «работающим» термином. У Тургенева есть повесть «Записки лишнего человека». В повести герой сам себя называет лишним человеком: лишним по ситуации и лишним, потому что он, в конце концов, выбрасывается окружающей жизнью, как не вошедший в социум.

Если это понятие рассматривать в таком широком плане, то можно создать такую широкую категорию, что «лишний человек» - это социальный аутсайдер, который социумом вытесняется.

Тогда понятно, так как и Печорин про себя говорил, что, как камень, «я возмутил налаженный быт окружающих людей и, как камень, едва не пошел ко дну».

Онегину, после того, как его прогнала Татьяна,- неизвестно куда деваться; и «здесь героя моего в минуту, злую для него, читатель, мы теперь оставим».

И никак, ни с какого боку сюда не входит. Обломов «жил на радость людям», говорит Захар на кладбище. Сюда же не входят другие герои Гончарова и, в частности, Райский, потому что Райский приходит как бы с «заданием наоборот», то есть не насиловать окружающий социум.

Третье понятие - «нигилист».

Понятие «лишнего человека» как социального аутсайдера . Сам Тургенев углубляет эту характеристику понятием донкихотства - лишний человек Тургенева всегда Дон Кихот, в отличие от Онегина, который - разрушитель; в отличие от Печорина, который тоже разрушитель. Лишний человек Тургенева даже внешне напоминает Дон Кихота - Рудин, например.

Из сочетания этих понятий, то есть социального аутсайдерства и то активного, то пассивного донкихотства - и родится понятие «лишнего человека». Донкихотство по Тургеневу никак не совпадает с идеей Сервантеса. Дон Кихот Тургенева - это всегда деятель, в отличие от Гамлета-созерцателя. Затем, это всегда - мечтатель, но с благими намерениями.

Потом эмигрантская мысль, чтобы углубить этого Дон Кихота как идею, скажет, что любой революционер, начиная с Ленина, обещающего «счастье и свободу», это всегда Дон Кихот и всегда - чума для любого нормального общества.

Тургенев до такой мысли ещё не доходит. Но вот этот мечтатель, с благими намерениями, который врывается в ткань жизни людей, разрывает эту ткань, но сам падает (потому что ткань начинают зашивать) - вот эта мысль в художественном плане раскрывается в «Записках лишнего человека».

Как это реализуется? В сущности, ситуация почти Евгения Онегина с некоторыми поправочками на 40-е годы. А именно, приезжает «столичная штучка» в провинциальный уездный городок, то есть не в губернский, где всё-таки губернатор и губернская знать, а в уездный городок. В городке есть какая-то администрация, которая управляется городничим, то есть это - третья-четвёртая ступень.

Но в отличие от Онегина приезжает не аутсайдер, а военный человек и приезжает по долгу службы (не по казённой надобности - не то высланный, не то сосланный - Печорин), по части рекрутского набора.

Его носят на руках, за ним ухаживают, все его приглашают и так далее, и как всякая столичная штучка, он как магнит притягивается и притягивает к себе опилки.

Какие опилки? Уездная барышня (Лиза Ожогина), мучимая неясными стремлениями, иногда плачущая от каких-то настроений, то есть человек, одержимый бурлящей душевностью.

Лиза Ожогина - дочь чиновных провинциальных родителей; естественно, что это как раз тот дом, где князь N начинает бывать ежедневно, потому что - надо же ему где-то бывать. И у князя N два соперника и уже не социальных, а в любви: один самый мелкий чиновник с уничижительной фамилией Бизьмёнков (как будто он - безымянный или безыменный) и другой его соперник, герой - «лишний человек» и тоже с уничижительной фамилией Чулкатурин (когда его надо оскорбить, то достаточно просто переиначить его фамилию - и князь N называет его господин Штукатурин).

Лишний человек - он даже социально как бы подготовлен, то есть сын очень разболтанного, как говорят в народе - «несуютного» отца, и снисходительной матери. У Хомякова тоже отец разболтанный, но его жена Мария Васильевна, урождённая - Киреевская, отстранила мужа от всех дел, загнала в заднюю комнату и занялась управлением имениями. Когда разболтанный отец и снисходительная маменька, то ясно, что имущество будет разорено, а сыну останутся крохи.

События развиваются так. Вступает в действие «Дон Кихот», который сразу же замечает, как начинают блистать глаза Лизы Ожогиной, как она начинает (как Татьяна Ларина) то краснеть, то бледнеть и только-только не доходит дело до письма с признанием.

На одном из балов Чулкатурин явно нарывается на ссору с князем, не имея, конечно, никакого права ни на Лизу, ни на ее внимание - никаких обещаний ему не давали, никаких объяснений не было. Чулкатурин (не то громким шепотом, не то в пол голоса) называет князя N «пустым петербургским выскочкой». Тот, танцуя с Лизой мазурку, сохраняет полное самообладание, а потом при разъезде с бала говорит Чулкатурину - «Вам, ведь, кажется, милостивый государь, угодно было сказать дерзость?» Вместо извинения Чулкатурин становится в позу и тогда ему дается небольшое предостережение, что «Вы можете, если Вам угодно, считать меня пустым человеком, но князья N никогда не были выскочками». После этого они стреляются, притом князь выбирает секундантом другого соперника, то есть Бизьмёнкова. Как всегда в таких случаях бывает, Чулкатурин не совсем промахивается, но ухитряется ранить князя в голову и этим решается всё. Дуэлянты сразу после поединка помирились, а князь выдумал некий предлог, связанный якобы с неосторожным обращением с оружием, чтобы объяснить свою рану.

В тот же день история стала известна. Чулкатурина выгоняют все, то есть весь город перед ним закрывает двери. Но главное в том, что эта дуэль разрушила у Лизы Ожогиной все ее последние остатки предосторожности, помышления о собственной участи, словом, она пошла, как кролик в пасть удава, навстречу своей беде. Стали вместе проводить много времени, весь город говорит о свадьбе, а вместо свадьбы там - связь.

После окончания командировки князь N делает прощальные визиты и на робкий, как бы виноватый, запрос старика Ожогина - как насчёт решительного объяснения и, вообще, когда Вас ждать, спокойно отвечает, что у него и в мыслях не было делать предложение Вашей дочери.

После этого по Российским законам есть только два выхода: или старику Ожогину немедленно брать подсвечник и бить этого князя по темени; или, поскольку Лиза девица, а не вдова, то можно было вчинить гражданский иск и только в Петербурге, то есть по месту службы князя. (Аналогии такого решения есть в литературе. Например, в романе «Война и мир» Анатоль Курагин уже женат, когда у него разыгрывается история с Наташей Ростовой, так как один польский помещик заставил его жениться на своей дочери и брал с него определённую плату за право Анатолю слыть за холостого человека.)

Вскоре Чулкатурин встречает Лизу в церкви; она стоит на коленях перед образами и по всему видно, что Лиза погибла для общества (для социума), но не для Бога. Хотя, конечно, у Лизы ещё не настоящее покаяние, так как мечта есть мечта - это как некий душевный рак.

Всё общество обращается к Чулкатурину со своим сочувствием, старики его принимают, но после дуэли Лиза возненавидела Чулкатурина и это уже навсегда.

Дальше вступает в дело Бизьмёнков и оказывается единственным порядочным человеком. И оказывается не просто порядочным человеком, а единственным способным рассудить - и по милости, и по правде. Как все русские незаметные деятели, он, в сущности, малословен, поэтому когда к нему Лиза обращается с робким вопросом: «Как Вы думаете, напишет он мне ещё раз». Тот отвечает: «Не думаю, Лизавета Кирилловна». Только Бизьмёнков жалеет и сочувствует Чулкатурину и очень просто ставит перед Лизой факт, что Чулкатурин Вас любит и он, конечно, бросился защищать Вас из любви. В конце концов, Бизьмёнков делает предложение, Лиза отвечает согласием, а старики Ожогины были рады хоть такому жениху. Через пол года Чулкатурин скончался от чахотки.

Это и есть тургеневский сюжет. В нем сразу же прочитывается будущий сюжет Рудина, с той только разницей, что Рудин «Дон Кихот» не по сердцу, а по голове; по сердцу он, в сущности, - глубокий эгоист. Рудин погибает на баррикаде в Париже 1848 года и погибает глупейшим образом, то есть когда баррикады оставляют, все убегают, тогда он выходит наверх баррикады, помахивая своей саблей и что-то такое пытается кричать. Естественно в него как в обычную мишень стреляют; и парижане, убегая, говорят - смотри, смотри, поляка убили. (Такой конец Рудин предсказывает в последнем письме к Наталье, то есть, что «я, в конце концов, умру за какой нибудь вздор, в который и верить не буду»).

Сам Тургенев втайне сочувствует Дон Кихоту, но именно по неразвитости и по зачаточному состоянию своего религиозного сознания. Поэтому даже такие люди, как Нежданов («Новь») всё-таки пользуются хоть каким-то, но вниманием. Нежданов также комичен, как любой другой лишний человек Тургенева. Нежданов - революционер «по стечению обстоятельств», как и Плеханов.

Плеханов был сыном вялого безвольного отца-тюфяка и распутной матери, так называемой шестидесятницы. Плеханов сам признавался Льву Тихомирову, что при таком воспитании и такой домашней обстановке «из меня мог бы выйти либо червонный валет (наемный убийца), либо революционер». Нежданов - незаконный сын. И именно по закону психологической компенсации ему, чтобы как-то уравнять себя в социальном раскладе, надо было стать в позу оппозиции, но в позу независимую. Точно так же практически вела себя Ася (повесть «Ася»).

Нежданов становится революционером, не понимая ни цели, ни задач этого движения, не зная даже и собственного негласного начальства, не зная, кто ими руководит. И, вообще, Тургенев, можно сказать, как будто человек из тайной полиции, видит всю суть такого революционерства изнутри.

Нежданова «начальство» направляет в народ для пропаганды, цели которой он не понимает. И происходит жуткая, комическая сцена, как его переодевают в желтый кафтан и делают прямой пробор на голове, чтобы он, так сказать, был похож на человека из народа. Потом он начинает учиться вставлять в свою речь народные слова и, наконец, когда выходит к мастеровым и что-то пытается пропагандировать, то мастеровые относятся к нему как к шуту, что совершенно правильно. Шута или бьют или поят водкой . Его напоили водкой, уложили в телегу, привезли по месту временного пребывания и когда он проспался и вспомнил этот позор, то застрелился.

От повести «Лишний человек» (50-е годы) до последнего романа «Новь» у Тургенева проходит как бы спектр этих людей, не нашедших своего места. Герцен, скажем, напишет роман «Кто виноват» и у него окажется, что виноват кто угодно, кроме лишнего человека.

Тургенев - человек достаточно разумный и вполне понимающий смысл лишнего человека - никому и никогда лишний человек помочь не может. Но сам Тургенев не доходит до последней мысли, что помогать людям, обществу людей можно только под Божиим руководством (непосредственным или через посредство - старческим, например); иначе, не получив благословения свыше, человек врывается, и разрывая и путая живую ткань жизни; и в конце концов, по закону самосохранения эта жизнь обязательно будет его выталкивать.

Лишний человек - это не человек не от мира сего. Неотмирность - это значит, что человек подчиняется внутренним, совсем другим законам, но законам и, прежде всего, - никогда не насилует свободной воли людей. Самая высокая ступень такой неотмирности - это апостолы (они хотели пойти в такое-то место, но Дух не допустил их (Деян.13.2–4; Деян.11,12; 16,6–7)).

У Достоевского, когда чёрт приходит к Ивану Карамазову, то говорит, что и я, мол, мог бы крикнуть вместе со всеми «Осанна», но тогда де не будет «необходимого минуса» и жизнь де станет скучна. То есть мысль о том, что лишние люди нужны де обществу для того, чтобы жизнь была не скучна (некий минус) - дьявольская.

У Тургенева в сюжетах чётко прослеживается тема прельщённости. Особенно это видно в характере Рудина. Когда он как будто бы изгоняется из усадьбы Ласунской, то его провожает один Басистов (учитель братьев Натальи Ласунской); бросается со слезами к нему на шею и у Рудина тоже показались слёзы, но, замечено, что эти слёзы самолюбивые: обида, укол самолюбию.

У Тургенева этот сюжет вмешательства не по Божьему повелению - этот сюжет и должен был быть «смазан» именно потому, что у Тургенева собственное религиозное сознание глубоко не развито.

Тургенев в своих произведениях всегда вводит какого-то антипода : обязательно человека искреннего и для которого вот эта живая ткань жизни обыкновенных людей не вызывает стремления всё переиначить и перевернуть, а, напротив того, он умеет относиться с уважением к обыкновенной жизни других людей, с уважением к их свободе и в глубине, безусловно, с уважением к образу Божьему.

Бизьмёнков, оставаясь презираемым человеком, сам никого не презирает и, в сущности, помогает людям залатать все разрывы, прорехи и, положивши аккуратненькую заплату, делает это так, что ткань жизни продолжает служить.

У антиподов Тургенева есть главное - уважение к жизни других людей, и есть не мечта о своих правах - переделать всё, а обыкновенное святое чувство обязанности по отношению к другим людям. Это-то и есть демаркационная линия: любой лишний человек (явно или не явно) несёт на знамени рукописание своих прав. Люди попроще имеют глубоко в сердце чувство своей обязанности перед другими.

Басистов, конечно, обязан довести до ума своих воспитанников, он уже чувствует свои какие-то обязанности к той семье, которая его приютила, - он уже как член семьи.

Чувствуется, однако, что Тургеневу к концу его творческого пути эти положительные люди и положительные характеры (антиподы) внутренне начинают надоедать; и именно потому, что в них нет игры. В антиподах Тургенева нет того, что потом Толстой будет называть «изюминкой».

В последнем романе Тургенева «Новь» есть герой Соломин, который, в конце концов, оказывается счастливым соперником Нежданова и женится на Марианне.

Как Соломин вводится в сюжетную линию романа? Нежданова приглашают в качестве домашнего учителя, то Соломин - это человек не то с инженерным образованием, не то человек-самоучка, но во всяком случае, он управляющий на каком-то заводе, а так как идет примерно 1868 год, то чиновники подумывали о том, не открыть ли им завод. Ясно, что Соломин в сюжетной ткани не только не аутсайдер, а деловой человек.

Любая фигура, если она входит в сюжетную ткань повествования, то она должна быть вплетена в нее многими связями, иначе она «зависает». Как Тургенев пытается увязать фигуру Соломина? Во-первых, роман «Новь» - это роман о неудаче народовольческого движения, так называемого, хождения в народ, то есть уже после выстрела Каракозова (1865 год), и второго покушения учителя Соловьева (1867 год). Революционная пропаганда народовольцев в деревне к 1873 году получила полное фиаско.

В конце романа арестовывают Маркелова, Нежданова - спасла смерть, то есть самоубийство. На заводе никакого выступления организовать не удалось, - фабричные так и не поняли, что надо этим топтунам.

В России тогда всё было в рамках строжайшей законности и если нет материала для обвинения, то следствие прекращалось, поэтому никого и не судили. Соломина тоже вызывали, но так как на него не было материала, то его «оставили в подозрении - и в покое».

В конце тургеневских романов все как бы прибиваются на место: Наталья выходит за соседа по имению - за Волынцева, Марианна выходит замуж за Соломина. Наиболее живое дело у сестер Локтевых ((«Отцы и дети»), то есть у Кати, которая выходит за Аркадия, и даже у Анны Сергеевны Одинцовой, которая вышла замуж не по любви, но «из-за убеждения». (мягкой фразой с иронией, что живут они в большом ладу и доживутся, пожалуй, и до счастья, пожалуй, до любви.)

Сюжет лишнего человека недаром оказывается столь живучим и в наше время, так как в 70-е годы XX-го века литературная критика старалась осудить Россию обыкновенную XIX-го века и признать все созидательные процессы не состоятельными и заранее обреченными на провал. Поэтому всякий камень, который возмущает ровную поверхность этой самой воды (общественной) был объявлен прогрессивным.

Но и вода бывает разная: есть болотная вода, которая загнивает, а есть озёрная вода, которая питается внутренними источниками, которые постоянно бьют откуда-то. Мы не можем их отследить, но мы не можем не видеть, что озеро не заболачивается.

Тургенев здесь абсолютно прав, что есть вот эта живая жизнь, даже созидательная, - может быть, по инерции, может быть, уже лишена этого настоящего живого творческого импульса.

Жизнь по инерции - это как у дерева, которое ещё стоит, а сердцевина уже гнилая. Хорошо, если от такого дерева, от корня пойдут сразу же молодые поросли - это и есть вегетативное размножение.

Тургенев вряд ли всё это может осмыслить сам, но он точно подмечает эту тихую заболачиваемость поверхности, так сказать, обыкновенной жизни. Жизнь по инерции порождает привычные понятия, которые уже лишенные живых соков, засыхают. По определению Гегеля: «предрассудки - это обломки древней правды». Но из обломков построить ничего нельзя, строят из хорошего леса.

С одной стороны, лишний человек, аутсайдер Дон Кихот пытается что-то сдвинуть с места и жизнь ему сопротивляется, а с другой стороны, по всей вероятности, человек должен идти; если человек останавливается, то - или потому, что он ищет вразумления, или это - беда его! он уже не ищет вразумления, так как считает, что и так уже хорош (самодовольство). Самодовольство и чувство внутренней самодостаточности всегда ложное, так как человек, объявляющий себя самодостаточным и правым, будет всегда глух к Божьему призыву. Это как раз и есть те уши, которые не слышат, и глаза, которые не видят.

В «тюфяке» есть, прежде всего, некая отрицательная самодостаточность. Тюфяк, правда, не чувствителен к ложным призывам-лозунгам, но он фактически становится глух вообще ко всякому призыву, иными словами - это те заложенные уши. Можно сказать, что это евангельский сюжет - дети мои со мной и дом заперт, чего тебе надо (ср. Лк.11,7).

7 а тот изнутри скажет ему в ответ: не беспокой меня, двери уже заперты, и дети мои со мною на постели; не могу встать и дать тебе.

Лев Толстой, вообще любивший парадоксальные характеристики, в частности, писал, что до Тургенева никаких «тургеневских женщин» вообще не было; начиная с Тургенева – они появились. (Утверждение спорное, как всякий парадокс; ведь и «Наталья Долгорукова» Рылеева – уже прообраз «тургеневских женщин». А этим образом вдохновлялись «декабристки», в первую очередь, М. Н Волконская).

Лаврецкий, конечно, не входит ни в какие лишние люди. Лаврецкий – это тюфяк, но он даже не аутсайдер.

Петр Иванов, «Смирение во Христе», Париж. 1925.

См. «Воспоминания» , М., - Л., «Academia», 1930.

Как говорил позднее Чехов – «между мужиками топчется и разные слова говорит».

Творчество И. С. Тургенева – это мир, до сих пор неизведанный. Многие пытались исследовать Тургенева, но нет еще ни одного, кто бы твердо и уверенно мог сказать: «Я знаю все его творчество, знаю каждую строчку его произведений, могу точно сказать вам,...

1. Новое!

   Интерес к Украине, ее народу, истории и куль­туре был в высшей степени характерен для Турге­нева. Этот интерес сказался в его художественном творчестве, обогащая великого русского писателя новыми образами и мотивами, способствуя более широкому охвату...

Исследуемая нами в данной работе ”малая” проза И.С.Тургенева очень своеобразна по тематике и художественным приемам. Истоки этого своеобразия четко прослеживаются как в реальной жизни, так и в философских исканиях писателя этого периода. Известно, что...

2. Новое!

   Во второй половине XIX в. Тургенев бесспорно занимал в литературном про­цессе центральное место. Тургенев был мастером самых различных лите­ратурных жанров, но в историю мировой литера­туры он вошел прежде всего как один из созда­телей классического...

3. Новое!

   В начале 19 века в русской литературе появляются произведения, главной проблемой которых является конфликт человека и окружающего его общества. Создается новый образ - «лишнего человека», отвергнутого, духовно невостребованного обществом. В романе Герой...

Нет сомнений в том, что Тургенев знал до тонкостей психологию интеллигента, воспитанного в атмосфере романтико-философской настроенности. Еше до "Рудина" он изобразил смешные стороны этого типа в повести "Андрей Колосов", в рассказах...