Театральное искусство в блокадном ленинграде. Изобразительное искусство блокадного ленинграда

Слайд 8

МУЗЫКА И ТЕАТР БЛОКАДНОГО ЛЕНИНГРАДА

И музыканты, и слушатели, как и все жители осажденного города, терпели лишения и муки голода и холода, умирали. Однако голос искусства не умолк…

Слайд 9

Один из символов зимы 1941-1942 года: Афишная тумба занесена снегом и не обновляется

У хорошего артиста всегда есть желание работать. Широкие возможности для этого давало участие в концертных бригадах, которые выступали в воинских частях, на призывных пунктах, всюду, где нужна музыка.

Слайд 10

Кольцо блокады замкнулось 8 сентября 41-го. В этот день в Театре музыкальной комедии прошел спектакль «Летучая мышь». Коллектив театра не был эвакуирован. В начале войны ему приходилось выступать при полупустом зале. Однако по мере того, как положение вокруг Ленинграда и в самом городе стабилизировалось, число зрителей стало увеличиваться.

Слайд 11

• Сцена из оперы «Евгений Онегин», 1942 г. Фото предоставлено Крюковым А. Н.
• Сцена из балета «Эсмеральда», 1942 г. Фото предоставлено Крюковым А. Н.

Слайд 12

Песни печатались даже на почтовых открытках и конвертах

В блокаду Ленинграда продолжали печатать музыкальные произведения

Кто сказал, что надо бросить Песни на войне? После боя сердце просит Музыки вдвойне!

Слайд 13

Слайд 14

«Нашей победе над фашизмом,

нашей грядущей победе над врагом,

моему любимому городу Ленинграду

я посвящаю свою седьмую симфонию»

Дмитрий Дмитриевич Шостакович

«Седьмая симфония»

Слайд 15

ЖИВОПИСЬ БЛОКАДНОГО ЛЕНИНГРАДА

В тяжелые дни блокады художники Ленинграда ни на один день не прекращали работы.

О мужестве, необычайной силе воли, исключительном упорстве и терпении ленинградцев, героически переносивших непомерные тяготы жизни в условиях осажденного города, рассказывали они в своих полотнах.

«Боевой карандаш» - творческое объединение Ленинградских художников, выпускавших агитационные плакаты и сборники сатирических рисунков в середине ХХ века. Часто так называют и само это явление массового искусства.

Слайд 16

«Ленинград в дни блокады и освобождения» А.Ф.Пахомов

Древние считали, что «когда говорят пушки, музы молчат». В блокадном Ленинграде музы не молчали.
В августе 1941 года практически все ленинградские театры были эвакуированы. Оставались только Музкомедия и Симфонический оркестр Радиокомитета. Однако вскоре возник Театр народного ополчения, разделившийся потом на «Фронтовой цирк» и «Танцевальный агитвзвод». Работал театр Краснознамённого Балтийского флота. А в октябре 1942 года родился новый Городской театр, теперь носящий имя Комиссаржевской. Со временем в блокадном городе организовали оперную и балетную труппы. Мировой сенсацией стало исполнение в Филармонии Седьмой симфонии Шостаковича. Ленинградские артисты выезжали на фронт и даже - за кольцо блокады.

С перерывом на обстрел

Именно оперетте пришлось пройти с Ленинградом весь его тяжкий путь. С началом блокады в зале было полупусто, но затем спектакли шли при аншлагах. Представления начинались в три или четыре часа дня, чтобы успеть до комендантского часа. Их прерывали воздушные тревоги и артобстрелы. Своего бомбоубежища в театре не было, зрители и актёры укрывались в соседнем здании Филармонии. После вынужденного перерыва спектакль продолжался.

Шёл не только традиционный репертуар: «Холопка», «Баядера», «Сильва», с июля по ноябрь труппа сумела подготовить четыре премьеры: «Ева», «Принцесса долларов», «Марица», «Три мушкетёра». На последнем спектакле за кулисами умер от истощения артист хора А. Абрамов, были и другие случаи голодной смерти - в театре погибли 64 человека. Но ни разу ни один спектакль не отменили.

5 ноября бомба попала в здание рядом с театром, он также сильно пострадал, и оперетту стали давать в Александринке. Отопления не было, как вспоминала современница: «В зале - полярный холод». Публика сидела одетой, а вот артистам приходилось играть в лёгких костюмах. Когда танцовщица Нина Пельцер почувствовала, что отмораживает ноги, ей выписали пару огромных мужских валенок.

В середине января 1942 года не стало электричества, спектакли прекратились. Тогда артисты отправились на фронт и на Дорогу жизни. Зинаида Габриэлянц вспоминала: «Ехали мы по Ладоге в грузовике, обтянутом брезентом. Мороз - за 30 градусов, в центре кузова топилась печурка. Концерт давали в маленькой столовой. Пришлось без перерыва повторять программу. На седьмой раз мы пели уже сиплыми голосами и едва были способны сделать лёгкий пируэт. Но выдержали. Главное - здесь, на Ладоге, уже был хлеб!»

В марте театр возобновил работу. Ежедневно у подъезда вывешивали написанную от руки афишу, спектакли давали два раза в день. Билеты шли нарасхват, тем более что триста бесплатных билетов предназначались фронтовикам и рабочим оборонных предприятий. Драматург Всеволод Вишневский, один из создателей оперетты о защитниках города «Раскинулось море широко», удивлялся: «Театр даёт битковые сборы и даёт в блокаду до девятисот тысяч прибыли». Спектакль подготовили за 22 дня. И хоть в день премьеры город подвергся яростному обстрелу, она состоялась. Ведущим артистам преподнесли корзины с картошкой, капустой и кусками хлеба. В своё здание Музкомедия вернулась осенью 1944 года.

Блокадный театр

Так как в Ленинграде не оставалось драматических и оперно-балетных театров, власти решили создать новый коллектив, который мог бы работать в разных жанрах.

18 октября 1942 года в помещении Театра комедии на Невском открылся Городской театр. В труппу вошли остававшиеся в городе артисты. Первым спектаклем стала постановка «Русские люди» по пьесе Константина Симонова. Она прошла более 60 раз! Однажды в зале погас свет. Паники не было, но артисты растерялись. И вдруг кто-то из зрителей зажёг карманный фонарик, потом появился второй луч, третий, десятый. Спектакль доиграли. Такие случаи повторялись, пока не установили аккумуляторную батарею. Театр выбирал пьесы о войне: «Фронт» Корнейчука, «Нашествие» Леонова, «Жди меня» Симонова. Но появилась и «Женитьба Бальзаминова», и «Вечер водевилей». А затем - оперные и балетные постановки. Безликое название Городской не прижилось, ленинградцы окрестили театр Блокадным.

Оружием стала музыка

Дмитрий Шостакович встретил войну в Ленинграде и уже в первые недели стал писать Седьмую симфонию, посвящённую родному городу. В середине октября, ослабевший от голода, с двумя малолетними детьми композитор был эвакуирован в Куйбышев, где закончил симфонию.

В июле 1942 года партитуру специальным самолётом доставили в Ленинград. Лётчик Литвинов прорвался сквозь огонь вражеских зениток, но когда нёс партитуру в Радиокомитет, попал под обстрел и был ранен. Однако задание выполнил.

Надо было начинать репетиции, но в оркестре Радиокомитета оставалось 15 человек. А требовалось более 80. Дали объявление по радио, дирижёр Карл Элиасберг обходил госпитали, даже отозвали музыкантов с фронта. Собрали 79 человек. Первая репетиция продолжалась всего 15 минут, на большее не хватило сил. Тогда музыканты стали получать дополнительные горячие обеды.

В день премьеры, 9 августа, фашисты не смогли обстреливать город, потому что командующий Ленинградским фронтом генерал Говоров отдал приказ нашим артиллеристам подавлять их орудия самым интенсивным огнём. Все 80 минут, пока звучала симфония, не было воздушной тревоги.
А ведь именно 9 августа по плану фашистского командования город должен был пасть. На этот день был даже назначен парад войск. Однако вместо немецких маршей по громкоговорителям транслировали Ленин-
градскую симфонию, её слышали и в наших, и в немецких окопах.

Карл Элиасберг вспоминал: «Отзвучала музыка. В зале раздались аплодисменты. Не дай Бог мне ещё услышать такие: руки людей еле двигались, аплодисменты напоминали сухой шелест. Но мы понимали, что это овации в честь автора симфонии, в честь героев-музыкантов».

Билеты - на хлеб

Регулярную информацию о спектаклях и концертах можно было видеть на афишных тумбах, её печатали в газетах. Конечно, не все ленинградцы интересовались культурной жизнью. «Мы и ходить-то не могли», - вспоминают многие.

И всё-таки, как свидетельствует современник: «Билеты раскупались моментально, в первый же день продаж за десять дней до спектакля. Лишний билетик спрашивали, начиная от Невского. На площади у Александринского театра - целая толпа». Но дальше впечатления негативные: «Некоторые живут на перепродаже билетов, и живут по нынешним временам неплохо. Я видел, как гражданин продавал билет за хлеб: 200 граммов хлеба за один билет на третий ярус». По другим свидетельствам, за билет брали и 400 граммов хлеба. Понятно, что для большинства это было невозможно. Но находились граждане, которые «могли себе позволить».

Да и в зале среди исхудавших и плохо одетых ленинградцев порой выделялись люди «в теле», с нарядными дамами под ручку. Они поглядывали на остальную публику свысока. Но не они определяли блокадный зал. Как вспоминала певица Софья Преображенская: «Творческие силы в нас вливало общение с нашей замечательной публикой, с её верой в победу и отвагой».

Осенью 1944 года возвратились из эвакуации и возобновили спектакли все ленинградские театры.

О какой духовной жизни, казалось бы, могла идти речь в те тяжёлые времена!

Однако, вопреки всем законам мироздания, город жил и более того, создавал шедевры, которые до сих пор пользуются популярностью во всём мире, вызывая уважение и восхищение потомков.

Продолжали работать музеи, театры, филармония. Художники писали картины, поэты и писатели создавали свои произведения, пронизанные болью утрат и ненавистью к вражеской армаде, стиснувшей город своими железными клещами.

Именно нашему Великому городу и посвятил Дмитрий Шостакович свою знаменитую Седьмую Симфонию, которую позже стали звать Ленинградской.

Но, блокада – это не только голодная смерть. Мы знаем от своих родителей, бабушек и дедушек, что до страшного голода были бесконечные артобстрелы и бомбёжки. Вот, как, со слов поэтессы, и писательницы В. Инбер, реагировала на них ленинградская пресса.

«Меня взволновало, что в эти дни, в осажденном городе, под бомбами, Шостакович пишет симфонию. И главное, что «Ленинградская правда» сообщает об этом среди сводок с Южного фронта, среди эпизодов о «стервятниках» и о бутылках с горючим. Значит, искусство не умерло, оно еще живет, сияет, греет сердце» (Дневник 22 сентября 1941 г.).

Из этой краткой выдержки видно, что полностью окруженный, обороняющийся от врага город, у которого 2 фронта (Северный-финский и Южный-немецкий) не сдается, а наоборот, создает новые произведения искусства — пишет музыку.

А вот, какую силу духа проявляла ленинградская творческая элита в тот период блокадной жизни, когда хлебная норма уже стремительно падала, как падала и температура на градусниках у них в квартирах, стремясь сравняться с уличной.

«Надо заниматься. Несмотря ни на что, ни на голод, ни на холод. <…> Надо начинать работать! Все остальное должно быть на втором плане!» (из дневника композитора Л. Портова, 27 ноября 1941 г. Умер 7 февраля 1942 г.).

Откуда у этих железных людей такая воля к жизни и к активной работе. И, это композиторы.

Но были еще и актеры, которые, валясь с ног от голода, выходили на сцену играть. Наверное, желание выполнить долг актера перед блокадными зрителями, поддержать их тем, чем только было можно в тот момент – духовной пищей — и придавало сил им самим. Спектакли в театрах не прекращались.

«С большей радостью я смотрел нынешнюю «Эсмеральду» и испытывал несомненное удовольствие. Да и не только я. Публике, наполнявшей театр до отказа <…> тоже понравился спектакль» (из дневника Н. Кондратьева, 18 декабря 1942 г.).

Я прошу обратить Ваше внимание на эту дату – блокада даже еще не прорвана! Это случится ровно через месяц…

Искусство у неверующих ленинградцев выполняло функцию отправления некоего религиозного культа, который всё-таки остался где-то на генном уровне русского человека.

Библиотеки же, музеи и концертные залы стали храмами этой Веры, а поэты, композиторы, актеры и художники превратились в её Апостолов. Их искусству и молился наш народ-атеист.

Нельзя не сказать отдельно о художниках Ленинграда.

Более ста известных художников погибли во время бесконечных бомбёжек, артобстрелов, голодных дней и ночей в блокадном Ленинграде. Их имена высечены на плите, которую можно увидеть в Доме ленинградского Союза художников на ул. Герцена д. 38 (ныне на Большой Морской улице Санкт-Петербурга).

В начале блокады руководство осажденного города приняло решение эвакуировать больных, слабых и престарелых работников искусства, у которых в таких условиях шансов выжить практически не оставалось. Но, оставшиеся художники, приняли решение силой искусства прославлять свой героический многострадальный город.

И, чтобы подбадривать, укреплять и помогать друг другу, они стали работать и жить в этом самом доме №38 по ул. Герцена.

Там же устраивались выставки, посвященные блокаде с её боевыми и трудовыми буднями. О выставках сообщалось в газетах и по радио. И не напрасно! Из газетных заметок тех времён, выяснилось, что даже в самые тяжёлые дни на эти выставки никогда не приходило меньше 15 человек, что считалось полным аншлагом. По воспоминаниям очевидцев, посетители перемещались по выставочному залу между застеленными кроватями авторов картин и печками-буржуйками, которые согревали мастерам их коченеющие пальцы.

Но, в блокадном Ленинграде были не только картины. Ленинградские художники писали агитационные, предупреждающие, разъясняющие и карикатурные плакаты, которые вдохновляли горожан на жизнь и на новые трудовые подвиги. Когда вдруг среди развалин домов, вмерзших намертво в лёд троллейбусов и безжизненно повисших проводов, вдруг появлялся свеженький, еще пахнущий типографской краской подобный плакат, люди отчетливо понимали – город жив.

А когда коричневую нечисть отогнали от города, стали появляться плакаты, призывающие ленинградцев быстрее браться за восстановление разрушенных домов, заводов и фабрик, чтобы снова сделать жизнь нашу счастливой и надёжной.

Ленинградец знал, что его художник, поэт, артист, композитор и любой другой представитель, воспитанной Красными вождями, поистине народной интеллигенции был, есть и навсегда останется со своим народом!

Объявление о начале войны 22 июня 1941 года в одночасье перевернуло жизнь всего города, как и всей страны. Ленинград перешел на военное положение. Тысячи людей встали на защиту города, стараясь превратить его в неприступную крепость. Не осталась в стороне и артистическая братия. Более 800 человек - музыканты, актеры, художники, режиссеры, преподаватели и студенты творческих вузов - записываются в ряды народного ополчения. Срочно формируются актерские бригады, которые выступают на мобилизационных пунктах. Многие отправляются рыть противотанковые рвы под Лугой, Гатчиной, Стрельной.

Известный актер Николай Константинович Черкасов, воплотивший на экране образы Александра Невского и Ивана Грозного, с первых дней войны принимал активное участие в формировании труппы театра народного ополчения. Он же и возглавил его. Труппа жила в ДК им. Первой пятилетки и была разбита на отделения. Всем выдали короткие канадские винтовки. Распорядок дня - казарменный: побудка в 6 утра, заправка коек, зарядка, умывание. После - военные занятия: строевая подготовка, стрелковое дело, изучение уставов и политчас. Актеры давали торжественную присягу. Подобная подготовка была необходима, ведь эти артисты должны были выступать на фронтах. «Театр неоднократно попадал на наиболее трудные и опасные участки и полностью разделял боевую жизнь и судьбу своих зрителей, - вспоминал позднее драматург А.П. Бурлаченко. - …Военная жизнь закалила актеров - они стали солдатами и умели не только играть, но и воевать за Родину».

Встреча Н.К. Черкасова с краснофлотцами. . Ленинград. 1942

Шостакович в пожарной каске в блокадном Ленинграде, 1941

«Весь театр мобилизован на работу, имеющую непосредственное отношение к обороне города. В ловких руках балерины Г.С. Улановой и певца Г.М. Нэллеппа нитка за ниткой плетутся сети и покрываются кустиками мочалы, окрашенной в зеленый и бурый цвета. Несколько часов - и вот уже готовы первые маскировочные газоны, которые должны закрыть здания и военные объекты. Они сделаны при участии мастеров театра Е.В. Вольф-Израэль и П.М. Журавленко», - писала в своих воспоминаниях Мариэтта Франгопуло, артистка балета, педагог и балетовед, служившая в Театре оперы и балета им. С.М. Кирова (совр. Мариинский театр).

Во время блокады Ленинграда здание Мариинского театра было сильно повреждено

Актеры БДТ им. Горького Тамара Зеньковская и Сергей Рябинкин вспоминали: «Проводив часть товарищей в народное ополчение, оставшиеся работники театра, вместе со всеми ленинградцами, включились в работу по сооружению оборонительных рубежей. С утра собирались актеры во дворе театра и, разбитые на взводы и отделения, занимались изучением военного дела, бригады трудармейцев разъезжались по заданным маршрутам, а оставшиеся актеры спешно готовили новый репертуар, необходимый для сегодняшнего дня».

Всеобщее военное обучение (Всевобуч) жителей на площади у Александринского театра...

Вспоминает Николай Горяинов, режиссер Малого оперного театра: «Театру было также поручено провести работы по маскировке важных объектов - артисты хора, балета, солисты оперы оставались после спектакля и до утра сшивали длинные холсты, которые затем расписывались художниками… Художники и плотники превращали прибывающие из воинских подразделений грузовики в агитмашины театра… Группа балерин, под руководством солистки оперы В. Петровой, бережно укладывала подарки мобилизованным в армию работникам театра. Их было много: только за первые месяцы войны на фронты Отечественной войны ушло 158 человек».

Что играть?

В первые дни войны многим представлялось, что она закончится за несколько месяцев, а представить себе, что город в течение 900 дней будет осажден, не мог никто. Однако об актуальности репертуара задумались сразу. И если программа актерских бригад была составлена на скорую руку - стихи, фельетоны, песни, рассказы на военную тему, то театрам пришлось срочно искать подходящие пьесы и репетировать. Необходимо было как можно быстрее перестроить ритм театров на военный лад, нужны были боевые, поднимающие патриотический дух спектакли.

Жители блокадного Ленинграда выходят после спектакля а Академическом Театре драмы

Самым оперативным оказался Ленинградский филиал Центрального театра кукол под управлением Сергея Образцова. Уже в июле они создали фронтовую программу антифашистской сатиры «Урок истории» и «Арийцы в зоосаде». Что касается городских театров, они срочно вводили в репертуар пьесы о великих воинах и полководцах, Александре Невском, Суворове, Кутузове и героях времен Гражданской войны, таких как Чапаев.

Кукольный театр блокадного Ленинграда

Многие театры ставят пьесу «Давным-давно» про девушку, которая переоделась в гусарскую форму и сбежала на фронт, вновь звучит опера «Иван Сусанин», делается инсценировка по роману Льва Толстого «Война и мир».

На совещании в Театре комедии обсуждался вопрос, нужен ли, да и позволителен ли смех в такие времена? Может быть, изменить любимому жанру хотя бы на время? Но было принято решение, что смех нужен, даже необходим, - это еще одно оружие в борьбе с врагом. И в августе театр выпускает спектакль «Под липами Берлина» - злободневную сатирическую пьесу о Гитлере и его министрах.

А как быть Ленинградскому ТЮЗу - старейшему детскому театру в стране? Режиссер Леонид Макарьев навсегда запомнил тогдашнее выступление руководителя коллектива Александра Брянцева, чье имя сегодня носит театр: «Наш юный зритель в суровые дни войны обречен на тяжкие переживания, которые он сам еще не сознает и которые неизбежно омрачат его детство. Именно сейчас мы, как никогда, призваны сохранить чистоту детства и внести в него мужественную волю, сохранить радость детства и пропитать его верой в светлое будущее, сохранить пытливость детства и открыть перед ним мир подлинного героизма…» И ТЮЗ продолжил ставить детские пьесы, делая упор на те, что в иносказательной форме раскрывали тему героизма и благородства.

Страшные 900 дней

«Немцы ждали, ленинградцы растеряются,

От бомбежек и обстрелов измотаются.

Но увидя в дни осады

Дух и стойкость Ленинграда,

За себя уже фашисты опасаются» .

Куплеты из репертуара Фронтового цирка

Бомбежки участились. Ленинград превратился в город-фронт. Несмотря на массовую эвакуацию в городе оставались артисты, писатели и поэты, композиторы - на их плечи легла ответственность за моральный дух ленинградцев. Вся страна жила тем, что происходило в осажденном городе. Выжить, не пасть духом и отстоять Ленинград - было общей задачей.

Артисты Театра оперы и балета им. С.М. Кирова на заготовке дров

Удивительно, но даже в такое тяжелое время культурная жизнь в городе продолжалась. Несмотря на массовую эвакуацию, в городе еще оставались Театр Ленинского комсомола, Ленсовета, ТЮЗ, Театр комедии, которые были эвакуированы позже. А Театр музыкальной комедии и оркестр Радиокомитета всю блокаду находились в Ленинграде. И все эти коллективы работали, показывали спектакли, которые прерывались бомбежками по нескольку раз, ездили с выступлениями в армию, а главное, вопреки голоду и холоду, находили эмоции, чтобы работать.

На долю Ленинградского театра музыкальной комедии выпала серьезная миссия в период Великой Отечественной войны. Именно оперетта, самый веселый и легкий жанр, была рядом со зрителями блокадного Ленинграда.

Продажа билетов с рук в Театр музыкальной комедии в блокадном Ленинграде

Многие актеры труппы переехали жить в здание театра. Причины были разные: у кого-то разбомбили дом, кто-то жил очень далеко, а ходить приходилось пешком, ведь транспорт в городе не работал, со временем, когда наступили морозы и голод, это экономило силы для работы. Ежедневные бомбежки города, а немцы были очень пунктуальны в этом смысле, приучили всех жителей подстраиваться под этот чудовищный график. Спектакли перенесли с вечернего времени на дневное, и все равно они по нескольку раз прерывались воздушной тревогой. Зрители организованно спускались в бомбоубежище, артисты, как были, в сценических костюмах, поднимались на крышу тушить зажигательные бомбы, чтобы не допустить пожара.

Певцы и балерины - наверное, самая нежная публика из всей актерской братии - находили в себе силы и мужество не бросать публику. А залы почти всегда были полны. Раиса Беньяш, театровед, описывала быт Музкомедии того времени: «Двойная ответственность - за себя и за зал, - если и была вдвойне тяжкой, в то время рождала какую-то особую решимость и находчивость. А.А. Орлов (Александр Орлов, тенор) однажды был засыпан во время обвала; он долго лежал в больнице и вышел оттуда травматизированным. При первом сигнале тревоги его охватывал ужас. И он же на сцене однажды, когда началась очередная бомбежка, спокойно произнеся текст своей роли… сказал, обращаясь к публике: «Граждане, не торопитесь! Это только стекла, обыкновенные стекла».

Концерт артистов Ленинградского театра музыкальной комедии для раненых бойцов

Однажды в соседнее с театром здание упала бомба, актеры срочно отправились помогать санитарной дружине выносить раненых. И тут бригадира санитаров, балерину театра Нину Пельцер, обуял страх, и она вдруг встала и отказалась идти в горящее здание. Дальше вот что пишет Раиса Беньяш: «В эти минуты в фойе внесли первую жертву - ребенка, девочку с короткими косичками и голубым бантом, забрызганным кровью. Пельцер схватила ребенка, уложила его на диван, осмотрела ушиб, прикрыла своим пальто и бросилась к горящему дому. И дальше вместе со всеми она носила раненых, накладывала повязки, успокаивала плачущих малышей и не замечала, что где-то совсем близко рвутся снаряды и что не только халат, но и платье под ним стали липкими от крови».

Сцена из героической комедии "Раскинулось море широко" Ленинградского театра музыкальной комедии. Премьера этого спектакля - о моряках Балтийского флота и быте в осажденном городе - состоялась 7 ноября 1942 года и имела оглушительный успех. После снятия блокады спектакль показывали в Москве, Ташкенте, Оренбурге, Киеве

И все же веселая оперетта позволяла людям хоть на короткое время забыть о тяготах блокадного города. Да и бойцам на фронте необходимо было знать, что город живет, что в нем идут спектакли. Балерина театра Нина Пельцер однажды получила такое письмо: «Вчера я был в Ленинграде, был в вашем театре и видел вас. Теперь я спокоен. Когда на передовой немцы пустили слух, что Ленинград пал, мы не верили, но мы очень волновались. И вот раз приехал к нам один лейтенант и говорит: «Я в среду видел Пельцер…» Пельцер танцует? А теперь сам увидел, что вы танцуете. Не быть Ленинграду побежденным; об этом уж мы позаботимся».

Артисты Н.В. Пельцер (слева) и А.Г. Комков в сцене из спектакля "Раскинулось море широко"

А жизнь в городе становилась все тяжелее. Норма выдачи хлеба с 20 ноября по 25 декабря 1941 года составляла рабочим - 250 граммов; служащим и членам их семей - 125 граммов. Театр терял коллег. Некоторые умирали прямо на сцене во время репетиций. Отощавшие, синие от холода и голода балерины поддевали теплые рейтузы под трико: так теплее и ноги казались полнее. Здание не отапливалось. На сцене было холодно. Чтобы согреться, за кулисами артисты сидели в тулупах поверх балетных пачек и фраков. Когда русскому хору выдали их сафьяновые сапоги для выступления, они все оказались малы - ноги певцов распухли. Дистрофия изматывала людей, каждое движение требовало усилий, а ведь театр - это процесс: поставить декорации, свет, принести бутафорию, нанести грим… Такие же люди-тени в зале смотрели спектакль в верхней одежде, аплодисментов не было слышно - сил хлопать артистам у зрителей уже не было. Тощие и измотанные артисты и публика были нужны друг другу.

Актриса Театра музыкальной комедии З.Д. Габриэльянц перед выходом на сцену

Вот еще одно яркое воспоминание Раисы Беньяш: «Цветов уже не было. На сцену бросали перевязанные ветки хвои. Пельцер получила корзину, составленную из зеленых веточек ели и сосны. Когда корзину подали на сцену, Комков взял ее, чтобы передать партнерше, но тотчас опустил на пол. Один актер хотел помочь ему, но отказался от своего намерения. Корзина была невероятно тяжелой. Когда в антракте ее совместными усилиями принесли за кулисы, выяснилось, что под зелеными ветками лежат картофель, брюква, морковь и даже головка капусты». Так жители города решили подкормить актеров: ведь если бы умерла театральная жизнь, умер бы весь город…

Когда в декабре в театре отключили электричество, актеры стали ездить с концертами в Красную армию. За 7 дней на Ладоге они дали 32 концерта. Январь и февраль 1942 года - самый страшный период блокады, это месяцы массовой смертности. Жизнь в городе замерла, и только Музкомедия еще работала. В марте, когда дали электричество, театр тут же возобновил спектакли.

Концерт фронтовой бригады Театра оперы и балета им. С.М. Кирова. 1942

Рождение нового театра - в блокадном городе!

Городской театр (современный Санкт-Петербургский академический драматический театр имени В.Ф. Комиссаржевской) открылся 18 октября 1942 года. Театры рождаются по-разному, этот родился из пьесы Константина Симонова «Русские люди», которая была напечатана в газете «Правда». Драма о трудностях войны - первый художественный отклик писателя на происходящие события. Пьеса сразу имела большой успех. Ее ставили на всех подмостках страны, зачитывали по радио, а Городской театр начал с нее свой первый блокадный сезон.

9 августа 1942 года состоялась премьера Седьмой симфонии. В Белоколонном зале Филармонии яблоку негде было упасть. Карла Элиасберга встретили овацией. Дирижер поднял палочку, и в зал ворвались неслыханные ранее звуки. Когда оркестр отзвучал, зал вскочил в едином порыве и долго аплодировал стоя. Было видно, что у людей по щекам текут слезы… А Карл Ильич удивлялся, почему немцы сегодня не стреляли? Немцы как раз стреляли, точнее, пытались расстрелять Филармонию. Но за час до концерта 14-й артиллерийский полк обрушил на вражеские батареи шквал огня, подарив, таким образом, дирижеру и слушателям 70 минут тишины. До снятия блокады оставалось еще много дней…

Январь 1944г. Артисты Ленинградского театра оперы и балета имени С.М. Кирова перед началом спектакля читают передовицу газеты "Правда". Перед началом оперы "Иван Сусанин". После снятия блокады