Фёдор Степанович Рокотов, обладающий редким , принадлежит к числу портретистов восемнадцатого столетия. Его неповторимое чувство цвета, виртуозное владение кистью передавать «души изменчивой приметы» были оценены современниками и продолжают восхищать и пленять зрителей, приходящих в музейные залы сегодня.

Фёдор Степанович родился примерно в 1735 – 1736 году, происходил из крепостных князя П.И. Репнина. Детство Рокотова прошло в усадьбе князя, в селе Воронцово. Исследователи жизни Рокотова, о котором крайне мало известно, обнаружили, что ещё в раннем возрасте Рокотов был освобождён от крепостной зависимости, занимал в доме князя особое положение, получил для того времени весьма приличное образование.

Возможно, он был незаконным ребёнком из семейства Репниных?? Скорее всего, это так, поэтому у него с раннего возраста были покровители среди придворного круга. Благодаря графу И.И. Шувалову Рокотов был зачислен в Академию художеств, куда он попал уже подготовленным мастером живописи.

Стремительный успех Рокотова в дальнейшем объясняется его участием в коронационных торжествах по случаю восхождения на императорский трон Екатерины II. Композиция его парадных портретов знатных особ, в том числе и царицы Екатерины II, совершенно не похожи на предшествующие царские изображения.

В портрете Рокотова Екатерина II сидит свободно, слегка повернувшись в кресле, будто ведёт с кем-то доброжелательную беседу. В этом портрете Екатерина II воспринималась зрителями того времени как надежда просвещённых людей, идеал правосудия. Ведь в начале своего царствования сама Екатерина поддерживала идеи просветительства и свободолюбия. Этот портрет принёс художнику славу.

В рокотовских портретах запечатлены многие просвещённые люди его времени. Он был знаком с М. В. Ломоносовым, архитектором В.И. Баженовым, А.П. Сумароковым, В.И. Майковым. Свои изображения стремились заказать талантливому художнику многие знатные люди того времени.

Прочные дружеские связи установились у Рокотова с семействами Обресковых, Воронцовых, Струйских, его опекали со стороны Репниных, Голицыных, Юсуповых.

Заказов у него всегда было много. Он создавал буквально картинные галереи портретов представителей одного рода, среди которых были персонажи разных поколений. нарисовал почти всю дворянскую Москву.

Картина сверху и картина снизу - портрет неизвестной
Художник Фёдор Степанович Рокотов

Под многими портретами Рокотова стоят надписи «неизвестный» или «неизвестная», но все они привлекают своим обаянием, внутренним миром, загадочностью, в которой ощущаются затаённые чувства и переживания. По-видимому, эти люди были для Рокотова близкими по духу.

Одним из интереснейших портретов можно назвать парный портрет Струйских. Николай Еремеевич Струйский с огромным уважением относился к Рокотову. На портрете мы видим человека немного напряжённого, с лихорадочным горящим взглядом и кривой улыбкой. В нём сочетались благородство, жестокость и страсть до фанатизма к поэзии.

В 1771 году он вышел в отставку и поселился в своём имении Рузаевка, где полностью предался сочинению стихов. Писал он «денно и нощно», даже завёл собственную типографию, в которой печатал свои стихи. Но в том же зале искусства, где он восторгался литературой и поэзией, подчас собственной, происходили жестокие судилища над своими крепостными, порой с применением пыток.

Струйский восхищался талантом Рокотова. В 1772 году он заказал два портрета – свой собственный и любимой жены Александры. Сашеньке было в ту пору 18 лет.

Портрет А. Струйской восхищает своей красотой, сдержанностью, гармонией. Сквозь дымку рокотовской кисти перед нами открывается волшебное видение с нежным взглядом, с полуулыбкой и печалью.

Александра Петровна Струйская вдохновила на поэтические строки не только своего мужа, но благодаря живописному мастерству Рокотова, и других поэтов своего времени. Она стала воплощением женского очарования, которым любовались и современники художника, и его потомки. А спустя почти два столетия после ее смерти, Николай Заболоцкий написал:

Эта женщина своей красотой и загадочностью пленяла поэтов. Была ли счастлива она? Этим вопросом невольно задаёшься, когда смотришь на портрет Струйской. Одни современники утверждали, что брак был их счастливым, другие отрицали это. Среди друзей и знакомых Струйский прослыл не только чудаком и оригиналом, но и самодуром.

Его первая жена прожила недолго и умерла от родов, через некоторое время он потерял и двух дочек-близняшек, родившихся в этом браке. Струйский был безутешен в своём горе и уехал в свое поместье Рузаевку, где и произошла встреча с юной Александрой.

Сашенька еще не успела выйти в свет, когда в поместье ее отца, помещика Нижнеломовского уезда Пензенской губернии Озерова, заехал богатый сосед. Увидев Сашеньку, Струйский позабыл о своей скорби и немедленно посватался. Помещик Озеров даже и не смел мечтать о таком богатом женихе, поэтому согласие на брак не замедлило.

Портрет А.П. Струйской

Поженились они в 1772 году. В этом же году и заказал Н. Е. Струйский портреты – свой и любимой жены. Рокотов, изображая свои модели, не старался приукрасить ни душевные качества, ни внешность. И поэтому мы замечаем, какие же они разные – Струйский и Александра Петровна. В отличие от неврастеничного и лихорадочного Струйского портрет его жены поражает своей сдержанностью и гармонией.

Несомненно, Рокотов находился под влиянием красоты и обаяния её личности. Задумчивые, выразительные и грустные глаза, взгляд направлен куда-то вдаль, будто она всматривается в своё будущее. Именно полуулыбка» и «полуплач» заставляет нас думать - а было ли оно это счастье?

Современники утверждали, что жила она в созерцании красоты, которую создал вокруг неё Струйский. Для неё он построил дворец в поместье, похожий на шкатулку для драгоценностей, посвящал ей свои поэтические оды. В его стихах, где она звалась Сапфирой, он выражал свою любовь и поклонение. В их браке родилось восемнадцать сыновей и дочерей, из которых десять умерли в младенчестве.

Красота и загадочность портрета пленяет нас до сих пор. Возможно, по причине влюблённости художника в свою модель. А может быть, Рокотов изобразил Александру Струйскую, наделив её душевными качествами своего идеала?

Портрет, написанный великим живописцем, сохранил для нас красоту и является одним из лучших женских портретов XVIII века.

Художник прожил свою жизнь в полном одиночестве, не испытывая нужды или недостатка в чём-то. Фёдор Степанович помогал своим племянникам, выкупив их из крепостной зависимости, и покидая свою земную жизнь, оставил им наследство. Художник умер 12 декабря 1808 года и был похоронен в Новоспасском монастыре, но время не сохранило его могилу. Однако сохранились его портреты, перед которыми мы стоим задумчиво, вглядываясь в лица давно ушедших и оставшихся известными или неизвестными.

Поместье в Рузаевке не сохранилось до наших дней и исчезло, как и многие сотни других дворянских гнёзд в пламени революции. Но память о нём осталась благодаря тому, что в Рузаевке жила одна из самых красивых женщин XVIII века – Александра Струйская. Её портрет кисти Рокотова до сих пор притягивает посетителей Третьяковской галереи.

Среди множества русских и иностранных художников, творивших в России, выдающимися мастерами портрета в 18 веке можно смело назвать

А.П. Антропова, И.П. Аргунова, Ф.С. Рокотова, Д.Г. Левицкого, В.Л. Боровиковского.

На своих полотнах А.П. Антропов и И.П. Аргунов стремились изобразить новый идеал человека – открытого и энергичного. Жизнерадостность, праздничность подчеркивалась яркими красками. Сановитость изображаемых, их дородность передавалась с помощью красивой одежды и торжественных статичных поз.

А.П.Антропов и его картины

Автопортрет А.П.Антропов

В творчестве А.П. Антропова еще заметна связь с иконописью. Лицо мастер пишет слитными мазками, а одежду, аксессуары, фон – свободно и широко. Художник не «лебезит» перед благородными героями своих картин. Он рисует их такими, какими они есть на самом деле, какими бы чертами, положительными или отрицательными, они не обладали (портреты М.А. Румянцевой, А.К. Воронцовой, Петра ІІІ).

Среди наиболее известных работ живописца Антропова портреты:

• Измайлова;
• А.И. и П.А. Количевых;
• Елизаветы Петровны;
• Петра І;
• Екатерины ІІ в профиль;
• атамана Ф.Краснощекова;
• портрет кн. Трубецкой

И.П.Аргунов — художник портретист 18 века

И.П.Аргунов «Автопортрет»

Развивая концепцию национального портрета, И.П. Аргунов быстро и легко усвоил язык европейской живописи и отказался от старорусских традиций. Выделяются в его наследии парадные ретроспективные портреты, которые он написал с прижизненных изображений предков П.Б. Шереметева. В его творчестве предугадано и живопись следующего века. Он становится творцом камерного портрета, на котором огромное внимание уделяется высокой одухотворенности образа. Это и был интимный портрет, который стал более распространенным уже в ХІХ веке.

И.П.Аргунов «Портрет неизвестной в крестьянском костюме»

Самыми значимыми в его творчестве были изображения:

• Екатерины Алексеевны;
• П.Б. Шереметева в детстве;
• четы Шереметевых;
• Екатерины ІІ;
• Екатерины Александровны Лобановой-Ростовской;
• неизвестной в крестьянском костюме.

Ф.С.Рокотов — художник и картины

Новая фаза развития этого искусства связана с именем русского художника-портретиста — Ф.С. Рокотова. Игру чувств, изменчивость человеческого характера передает он в своих динамичных образах. Мир живописцу казался одухотворенным, такими выступают и его персонажи: многогранными, полными лиризма и человечности.

Ф.Рокотов «Портрет неизвестного в треуголке»

Ф.С.Рокотов работал в жанре полупарадного портрета, когда человек изображался по пояс на фоне архитектурных построек или пейзажа. Среди первых его работ — портреты Петра III и Григория Орлова, семилетнего князя Павла Петровича и княжны Е.Б. Юсуповой. Они нарядны, декоративны, красочны. Образы выписаны в манере рококо с его чувственностью и эмоциональностью. Благодаря работам Рокотова можно узнать историю его времени. Вся передовая дворянская элита стремилась быть запечатленной на полотнах кисти великого живописца.

Камерным портретам Рокотова свойственны: погрудное изображение, поворот к зрителю на ¾, создание объема сложной светотеневой лепкой, гармоничное сочетание тонов. С помощью данных выразительных средств художник создает определенный тип полотна, на котором изображались честь, достоинство, душевное изящество человека (портрет «Неизвестного в треуголке»).

Ф.С.Рокотов «Портрет А.П.Струйской»

Особенно замечательными получались у художника юношеские и женские образы, и даже сложился определенный рокотовский тип женщины (портреты А.П. Струйской, Е. Н. Зиновьевой и многих других).

Помимо уже упомянутых, славу Ф.С.Рокотову принесли работы:

• В.И. Майкова;
• Неизвестной в розовом;
• В.Е. Новосильцевой;
• П.Н. Ланской;
• Суровцевой;
• А.И. и И.И. Воронцовых;
• Екатерины ІІ.

Д.Г.Левицкий

Д.Г.Левицкий Автопортрет

Говорили, будто портреты Д.Г.Левицкого отразили весь век Екатерины. Кого бы ни изображал Левицкий, он выступал тонким психологом и непременно передавал задушевность, открытость, грусть, а также и национальные особенности людей.

Самые выдающиеся его работы: портрет А.Ф. Кокоринова, цикл портретов «Смолянки», портреты Дьяковой и Маркеровского, портрет Агаши. Многие работы Левицкого считаются промежуточными между парадными и камерными портретами.

Д.Г. Левицкий «Портрет А.Ф.Кокоринова»

Левицкий соединил в своем творчестве точность и правдивость изображений Антропова и лирику Рокотова, вследствие чего и стал одним из наиболее выдающихся мастеров XVIII века. Самые известные его работы — произведения:

• Е. И. Нелидовой
• М. А. Львовой
• Н. И. Новикова
• А. В. Храповицкого
• четы Митрофановых
• Бакуниной

В.Л.Боровиковский — мастер сентиментального портрета

Портрет В.Л.Боровиковского, худ. Бугаевский-Благодатный

Личность отечественного мастера этого жанра В.Б. Боровиковского связана с созданием сентименталистского портрета . Его миниатюры и портреты маслом изображали людей с их переживаниями, эмоциями, передавали неповторимость их внутреннего мира (портрет М.И. Лопухиной). Женские изображения обладали определенной композицией: женщина изображалась на природном фоне, по пояс, она опиралась о что-то, держа в руках цветы или фрукты.

В.Л.Боровиковский «Портрет Павла I в костюме мальтийского ордена»

Со временем образы художника становятся типичными для всей эпохи (портрет генерала Ф. А. Боровского), а поэтому художника еще называют историографом своего времени. Перу художника принадлежат портреты:

• В.А. Жуковского;
• «Лизанька и Дашенька»;
• Г.Р. Державина;
• Павла I;
• А.Б. Куракина;
• «Безбородко с дочерьми».

Для развития русской живописи XVIII век стал переломным моментом. Портрет становится ведущим жанром. Художники перенимают от своих европейских коллег технику живописи и основные приемы. Но в центре внимания оказывается человек со свойственными ему переживаниями и чувствами.

Русские портретисты старались не просто передать сходство, но и отразить на своих полотнах душевность и внутренний мир своих моделей. Если Антропов и Аргунов стремились, преодолев условности, правдиво изобразить человека, то уже Рокотов, Левицкий и Боровиковский пошли дальше. С их полотен смотрят одухотворенные личности, настроение которых уловили и передали художники. Все они стремились к идеалу, в своих произведениях воспевали красоту, но красота телесная была лишь отражением человечности и духовности, свойственных русскому человеку.

Мы говорим о том, какие женщины считались красивыми в разный период истории нашей цивилизации.

И на пути встречаем 19 век .
Идеал красоты в этом веке начал идти в ногу с переменами в жизни людей. 19 век ознаменовал ускорение жизни – и как быстрее люди стали передвигаться и узнавать новости, так же точно быстрее начали меняться каноны женской красоты и моды.

Начало 19 века – это все еще влияние античности на идеал женской красоты и моды. Свежая кожа, большие темные глаза, волнистые волосы, уложенные в простую прическу, платья из тонкой ткани с завышенной талией, подчеркивающие небольшую грудь и изгибы фигуры.

Но к 30-40-м годам талия возвращается на место и женский силуэт приобретает форму песочных часов.

Возвращается и извечный кошмар дам – корсет, калечащий скелет и внутренние органы женщин высшего общества. Простолюдинки корсетов не носили – оттого в красавицы их никто и не записывал.

Известнейшая красавица своего времени – Натали Гончарова-Пушкина-Ланская. Затянутый в рюмочку силуэт, летящие кружева, усложненная прическа. Но Наталья Николаевна принадлежала к типу женщин, которые считаются красивыми во все времена, это так называемый тип Мадонны – овальное лицо, большие глаза, прямой нос, небольшой рот.


Во времена Пушкина красавицами также считались женщины, которые на наш вкус могут показаться обладательницами слишком крупных черт лица.
Вот портрет графини Юлии Самойловой, урожденной Пален кисти Карла Брюллова. Она считалась красавицей своего времени.

Вот графиня Закревская, которую Пушкин назвал Клеопатрою Невы за ее красоту и разврат.

В Европе в то время произошло событие, которое вот уже многие века имеет знаковые последствия для женщин – было изобретено средство для осветления волос.

Именно этой женщине и ее парикмахеры все искусственные блондинки должны петь дифирамбы. Императрица Евгения, супруга Наполеона Третьего, считалась настолько прекрасной, что женщины стремились походить на нее во всем. И тогда парижский парикмахер Гуго нашел простой способ обесцвечивания волос перекисью водорода. Вскоре в высшем обществе не осталось ни одной темноволосой дамы.

В большой моде кринолины – чем шире юбка, тем красивее считался силуэт.

Изабелла Вторая Испанская

Мужчины прежде всего ценили в женщине… ну назовем это верхней частью. Нижняя была столь сокрыта от взоров, что мелькнувшая при посадке в карету ножка могла свести с ума всех попавших под раздачу мужчин. Помните у Пушкина, слова Ленского: “…как похорошели у Ольги плечи, что за грудь…” Похожие описания красивой женщины можно встретить у всех классиков, описывающих женщин высшего общества. Скажем, Настасья Филипповна у Достоевского тоже обладает выдающимися плечами и грудью. Гоголевские уездные дамы – из той же категории обладательниц достоинств, ценимых мужчинами.

Девушки из народа считались обладательницами внешности, чуждой стандартов красоты высшего света.

Аргунов. Портрет неизвестной крестьянки в русском костюме

Это картина конца 18 века – и мы видим здоровую румяную девушку, не стесненную корсетами и сложными нарядами.

Вот уже Тропинин, художник 19 века, но на его картине мы видим всю ту же просто одетую и причесанную девушку с милыми чертами лица, без капли косметики.

И вот картина конца 19 века. Все та же простота, милые простые черты лица.

Корзухин. Девушка, заплетающая косу

Этот тип внешности считался грубым, неутонченным, а художники, писавшие портреты крестьянских девушек, считались оригиналами и ценителями экзотической красоты.

Конец 19 века сузил юбки, но не упразднил корсетов. Женщина все еще была затянута в рюмочку – и силуэт песочных часов все еще считался образцом красоты.


В моду снова входят пышные прически и большие шляпы.

Лиан де Пужи

Это фотография одной из самых красивых куртизанок Франции – ее внешность считалась идеальной для своего времени.

20 век

Это был век революций не только в обществе, но и в понимании красоты и моды. В начале века одной из самых влиятельных в мире была женщина не из плоти и крови, а та, что вошла в жизнь благодаря рисункам Чарлза Дана Гибсона. Вот идеал женщины, который привил западному обществу Гибсон:

Камилла Клиффорд

Камилла Клиффорд считалась образцом женской красоты – на нее хотели походить тысячи женщин. Белокурая, светлокожая, с тонкой талией – женщина должна была казаться эфемерным существом, сильфидой. Шляпы становились все больше, обязательным атрибутом женщины для выхода был зонт – загорелая кожа считалась признаком простолюдинки и, разумеется, красавицы не просто защищались от солнечных лучей, а еще и применяли в опасных количествах белила – их делали на основе свинца и опасность для жизни от них была действительно серьезной.

Образцами красоты считались актрисы – и кстати, именно им и еще кокоткам позволялось пользоваться косметикой. Благородные матроны, жены и матери семейств должны были выглядеть целомудренно и в использовании декоративной косметики замеченными не быть.

Интересно то, что седина на волосах считалась молодящим признаком – поэтому женщины старались припудрить волосы, словно они посеребрены ранней сединой. На фоне молодого лица – это считалось красивым.

Изабель Джей

Это актриса Изабель Джей, признанная красавица своего времени. Как видите, ценились довольно правильные черты лица, но рот при этом должен был быть маленьким и изящным. Пожалуй, Анджелина Джоли показалась бы мужчинам того времени уродливой.

Помимо актрис, на одежду и внешний облик женщин огромное влияние оказывали танцовщицы. Кажется, именно они в конечном счете и изменили моду. Айседора Дункан и Мата Хари были среди первых, кто смело предстал перед публикой почти обнаженными, прикрытыми лишь вуалью, что побудило модельера Поля Пуаре избавить женское тело от корсета.

А. Дункан

До 1914 года длилась Le Belle Epoque, когда женщина могла позволить себе быть красавицей, не работать и заниматься семьей и детьми. Женщина была богиней, эфемерным существом, созданным для восхищения, для того, чтобы одевать ее как экзотическую птицу и любоваться результатом. Все это окончилось в одночасье – и об этом писать мне, честно говоря, не хочется… Просто посмотрите на фотографии и оцените то, что безвозвратно кануло, чтобы никогда не вернуться.

…Дыша духами и туманами, она садится у окна…

Александр Блок «Незнакомка» (1906)

Макаров Иван Кузьмич.Портрет неизвестной.1885 .

История русской портретной живописи - уникальное явление в истории мировой культуры в целом, ведь своими корнями она уходит в православную иконопись и питается плодородной почвой глубоко религиозной духовности. Если в Западной Европе искусство портрета восходит к греко-римским античным образцам, то есть - в дохристианские времена, то в России изначально образцами для создания портретов служили именно принципы иконописи. Здесь можно было бы, конечно, и поспорить, все-таки и русские портретисты были хорошо знакомы с античной культурой, копировали многочисленные «антики» - учились рисунку, изображая греческие и римские скульптурные портреты и статуи древних божеств. Но, оттачивая владение техническими приемами живописи по западному образцу, во внутреннем содержании художники оставались всеми нитями связанными с православной духовностью, и телесность изображений, столь свойственная европейским шедеврам живописи, отходила на второй план. Первые портреты в истории русской живописи появились сравнительно (в исторической перспективе) недавно - в XVII веке. Они получили название - «парсуна» (см следующий пост). Одна из первых «парсун» - «Портрет царя Федора Иоанновича» начала XVII века, из коллекции Государственного исторического музея в Москве. Как нетрудно догадаться название «парсуна» - от слова «персона». Тогда это было невиданное новшество - изображались реально существующие люди, а не иконописные библейские образы и сцены.

В.Л.Боровиковский.Портрет Е.В.Родзянко. 1821

В прежние времена считалось недопустимым эгоизмом изображать современников. Однако же, неслучайно между художниками бытует мнение, что любая картина - это автопортрет. Как бы ни желал художник быть объективным, отречься от своего «эго» во имя чистоты образов, все равно, в каждом произведении он выражает себя, одухотворяет все собственной духовной энергетикой. В искусстве русского портрета - авторское начало переплетается с проникновением художника в глубины внутреннего мира и с желанием выразить ту искру Божию, что изначально заложена в каждом человеке. Это заметно уже в тех самых похожих на традиционные иконы «парсунах», имена авторов которых, к сожалению, канули в лету. И в последующие века, когда в русском искусстве стали превалировать западноевропейские академические принципы, а затем - тенденции романтизма и реализма, русское портретное искусство не утрачивало своей православной основы в глубине внутреннего содержания образов. Особенно проявилось это в желании узреть «свет Божий» в потемках человеческой души, в коей земное, телесное и мирское непременно озарено живой духовностью. Идеи поиска «искры Божией» в земном мире всегда были близки православной культуре, но своей кульминации они достигли во второй половине XIX века, когда именно они стали ключевым аспектом в исканиях творческой интеллигенции - вспомним выдающиеся произведения Ф.М. Достоевского и Л.Н. Толстого.

Яркими, своеобразными, то поражающими своей внутренней силой, то трогающими своей ранимостью, то удивляющими экстравагантностью предстают перед нами образы женщин, созданные художниками конца XIX века. Пожалуй, при всем разнообразии характеров, темпераментов, внешних качеств изображаемых на портретах женщин, главное свойство, что их объединяет, можно назвать словом «марийность», то есть в каждой женщине художник (осознанно или нет) выражает нечто такое, что роднит её с библейской Марией… Только вот с какой именно - Девой Марией или же Марией Магдалиной, спросит внимательный читатель и будет совершенно прав. Но нет на это однозначного ответа - ведь в женской природе переплетаются сущности обеих. Да, а поскольку, искусство конца XIX века тяготеет к реализму, то и свойство «марийности» - отображение обоих начал, и загадочной чистоты, непорочности, и грешности, мирской слабости, которая искупается силой божественного всепрощения и милосердия. Дилемма между образами Девы Марии и Марии Магдалины подспудно присутствует и в женских образах, созданных мастерами слова - например, хрестоматийная Сонечка Мармеладова. Вспомните, сколько в её жизни грязи земного греха и сколько силы самопожертвования! Или Настасья Филипповна - то демоническая женщина, то воплощение сострадания, милосердия и чуткости. В портретном искусстве, особенно - в женских образах, созданных в конце XIX века, реалистические принципы не сводятся до копирования натуры и отображения психологических качеств, они тесно связаны со всей сложностью философско-религиозных и интеллектуальных исканий, которые царили тогда в среде творческой интеллигенции.

Образ таинственной незнакомки, воспетый Александром Блоком в 1906 году, словно предвосхитил своей картиной И.Н. Крамской в своей картине 1883 года. Не она ли это - «медленно, пройдя меж пьяными, всегда без спутников, одна, дыша духами и туманами, она садится у окна». Словно дежавю, вспоминаются строки из стихотворения А. Блока при взгляде на знаменитую картину И.Н. Крамского. Женщина с портрета несколько надменно смотрит на зрителя, с высоты своей кареты. Кто она и куда она едет? Мы можем только догадываться, строить собственные выводы и предположения. Может, она дама полусвета, спешащая на бал, может - невеста или жена какого-нибудь чиновника или купца. Так или иначе, её социальное положение не должно по мысли художника интересовать зрителя. Если в XVIII веке отображение социального положения в любом портрете считалось совершенно необходимым, то в конце XIX века на первом плане - личность, со всей сложностью внутренней духовной жизни и с неповторимостью индивидуальных черт внешности. И сам И.Н. Крамской в начале своего творческого пути стремился передать социальное положение, но все же, и в ранних его женских портретах превалировало одухотворенное размышление над индивидуальностью и неповторимостью женской красоты. Каждый раз модель словно бы диктовала художнику новый подход, и мастеру приходилось искать подходящий художественный язык для правдивого воплощения портретного образа и для достижения глубины проникновения в духовный мир модели.

Так, в портрете Е.А. Васильчиковой (1867 г.) художник передает очарование женственности, чистоту юности, вдохновляющую энергетику красоты и внутренней душевной гармонии.

И.Н. Крамской. Портрет Е.А. Васильчиковой. 1867 г .

Приглушенные тона бардового и коричневатого фона вызывают в памяти работы старых мастеров, но непосредственность и естественность её фигуры, изящная небрежность жеста, выразительная проницательность взгляда - все это говорит о новых для того времени реалистических тенденциях в искусстве. В портрете же «Незнакомки» реалистические принципы несколько растворены и одухотворены отголосками неоромантических веяний и поэтичной таинственностью. Приверженность И.Н. Крамского реалистическому течению в живописи (а он был видным представителем знаменитого Товарищества передвижных художественных выставок) проявляется здесь в абсолютной выверенности композиции, в которой все подчинено созданию возвышенно-замкнутого образа. Плавная линия силуэта незнакомки, правильный овал её лица концентрируют на себе внимание зрителя, а четко очерченное пространство, замыкаемое спинкой кареты, неотделимо от пластически-объемной моделировки.

Константин Маковский Женский портрет. 1890- е

Хотя перед нами и обобщенный образ «незнакомки», но как поразительно индивидуальны черты её лица. В её взгляде то ли презрение, то ли сострадание, то ли грусть, то ли холодность - загадка. Мастерски решен колорит картины, помогающий нам - нет, не разгадать эту загадку, а бесконечно восхищаться невозможностью её разгадать. Темно синий бархат и шелк её одежды - как намек на соседство в её образе бархатной нежности и холодности шелка - подчеркивают благородную бледность кожи и естественную красоту румянца. Золотистая спинка открытой кареты добавляет в колорит картины теплоту, но блики и отсветы словно бы приглушают теплые оттенки, подчеркивая как холодность погоды, так и странную внутреннюю холодность модели, вызванную наносными влияниями светской моды или же какими то глубоко личными переживаниями. Фигура женщины ярко выделяется на фоне запорошенного снегом города, и только белые перья на шляпе зрительно связывают её с окружающим пространством. В её образе сквозит тоска одиночества, она - идеал, которому чужд бренный мир, и, в то же время, она - всего лишь краем глаза подсмотренный образ современницы художника. И. Н. Крамской передает нам в этом произведении и свою грусть, вечную тоску художника по идеалу и совершенству, - словно бы вдохновение, совершенство едва уловимому, мимолетному. Ещё мгновение, и невидимый кучер погонит лошадей, и карета, везущая незнакомку в неизвестность, растает и исчезнет в снежной пелене… Да, красавица исчезнет, но останется мечта, запечатленная на века чуткой кистью мастера.

Однако же, не стоит думать, что во вторую половину XIX века художники только и вдохновлялись образом незнакомок, таинственностью женской души, внутренней загадкой. Очень активно в этот период проявила себя и противоположная тенденция - изображение женщин социально активных, деятельных, сильных, даже мужественных и несколько грубоватых. После отмены крепостного права и целого ряда реформ, стремительными темпами стала повышаться роль женщин в общественной жизни. И художники этого периода мастерски передают нам образы женщин, исполненные ощущения собственного достоинства, значимости, гордости, силы и независимости.

Так, на картине К.Е.Маковского 1879 года перед нами - владелица старинной усадьбы Качановки, расположенной на границе Полтавской и Черниговской губерний. Софья Васильевна Тарновская - жена весьма влиятельного украинского мецената и коллекционера Василия Тарновского, страстного любителя искусства, увлеченного музыкой (он даже владел собственным оркестром и театром) и литературой, и, конечно же, живописью. Он и пригласил художника погостить в своей усадьбе, а заодно - и написать для него ряд картин, среди которых - портрет своей любимой жены, активно поддерживавшей деятельность мужа и разделявшей его интересы. Художник раскрывает зрителям скрытые черты характера модели.

К.Е. Маковский. Портрет С.В. Тарновской. 1879 г.

На портрете - статная, уже немолодая, но волевая женщина. В её взгляде некоторая надменность сочетается с душевной мягкостью, свойственной провинциальным женщинам, не очерствленным выхолощенной светской суетой столичных городов. Темно-бардовая ткань, служащая фоном, напоминает театральные кулисы - вполне возможно, С.В. Тарновская позировала художнику в помещении усадебного театра. А художник, в свою очередь, напоминает зрителям, сколь похожа наша повседневная жизнь на сценическое действо. Темно-зеленый цвет ткани одежды в некоторых местах художник доводит до глубокого черного цвета, тем самым подчеркивая резкость падающей тени и оживляя общую светотеневую моделировку объемно-пространственных решений. В таком подходе чувствуется вдохновленность мастера шедеврами Рембрандта. И по своему чуткому психологизму К.Е. Маковский близок прославленному голландскому живописцу. В спокойствии жестов и статности осанки ощущается внутренняя уверенность и особое природное, а не наигранное, благородство души. Немного вздернутый носик свидетельствует о проявлении капризности, но в общей мягкости черт лица читается простота и умиротворенность.

Илья Репин.У рояля.Портрет С.В.Тарновской.1880.

Ярким примером реалистического женского портрета рассматриваемого периода является «Портрет Ольги Сергеевны Александровой-Гейнс», созданный И.Е. Репиным в 1890 году. Художнику явно интересен образ этой женщины, словно бы воплотивший новые социальные реалии того времени: перед нами деятельная, волевая, сильная, даже в какой-то степени суровая женщина, осознающая свою важность и без сомнения гордая этим. И.Е. Репин, представитель прогрессивного Товарищества передвижных художественных выставок, тяготел в своих работах к жанровому началу. В созданных им портретах практически не встречается нейтральный фон, - он изображает модель в типичном для нее окружении, чтобы глубже раскрыть её внутренний мир, показать зрителю атмосферу, среду, с которой модель находится в неразрывной связи. Здесь фон разработан И.Е. Репиным как нельзя более детально.

И.Е. Репин. Портрет О.С. Александровой-Гейнс. 1890 г.

Позолоченная рама картины, скатерти и ковры, расшитые золотой нитью, золоченые переплеты книг на столе, - все это создает атмосферу роскоши, восточного шика, столь близкого вкусу дочери казанского купца С.Е. Александрова. Красота купеческого зажиточного быта с огромным вниманием показана художником. Его пытливый взгляд не упускает из виду и привезенные из дальних стран вещи. Наше внимание привлекает, например, гигантская декоративная перламутровая раковина на стене, вероятно, из Юго-Восточной Азии, или же прекрасный иранский ковер, напоминающий изысканность колорита персидских миниатюр. Будучи за мужем за военным инженером генералом-губернатором Казани А.К. Гейнсом, Ольга Сергеевна активно занималась благотворительностью и коллекционированием картин и гравюр русских и иностранных художников. Произведения И.Е. Репина отличает, в чем нетрудно убедиться на рассматриваемом здесь примере, способность увидеть человека во всей сложности его внутреннего мира и своеобразии внешнего облика.

В колористическом решении этого портрета особенно поражает нас обилие различных золотистых оттенков, то «кричащих», словно бы вспыхивающих на свету, то спокойно мерцающих, то приглушенных и едва различимых, плавно переходящих в другие тона. Черный бархат платья не только ловко скрывает полноту фигуры женщины, но и делает её силуэт отчетливо читающимся в контексте сложно выстроенного художественного пространства фона. Динамика живописного почерка отчетливо проступает в передаче орнаментов - И.Е. Репин не передает их точно, не уподобляется авторам старинных персидских миниатюр, а крупными мазками намечает изгибы орнаментальных линий, донося до зрителя не графичность их образа, а особую подвижность и выразительность, музыкальность и поэтичность, что сродни изысканному ритму восточной поэзии. Витиеватые линии орнаментов на скатерти, на ковре, на переплетах книг создают подвижный размеренный ритм, а силуэтная линия словно бы подчиняет себе этот ритм, концентрируя зрительское внимание. Костюм героини кажется неуместно строгим на столь ярком и тщательно разработанном фоне, увлекающем наш взгляд разнообразием узоров и эффектной роскошью. Однако, сложность кружевных узоров воротника и рукавов словно бы вторит линиям орнаментов, которыми так богат фон. Стоит обратить внимание на постановку фигуры. Поза выражает внутреннюю твердость характера, уверенность в себе, спокойствие и самодовольство. Перед нами волевая, независимая, несколько грубоватая, но творческая натура. Похоже, что она была левша - ведь веер она держит в левой руке. А это так же признак неординарности, самостоятельности и творческого начала. Правой рукой Ольга Сергеевна подпирает голову, будто бы отягощенную множеством размышлений, а левая рука - рука человека, привыкшего давать указания, держит сложенный веер, опущенный вниз. Ольга Сергеевна словно бы задумалась на несколько минут, присела отдохнуть, но ещё мгновение - и она взмахнет веером, но не чтобы кокетливым жестом водить вокруг лица с манерами салонной барышни, а чтобы давать распоряжения в своих владениях, используя его как указку и подчеркивая значимость и эмоциональную выразительность своих слов.

Черты лица на первый взгляд могут показаться грубыми. Однако же, при внимательном рассмотрении мы заметим не только сильный интеллект, купеческую расчетливость, силу воли, но и легкую грусть, и усталость во взгляде. Гордость, надменность и некоторая холодность не заслоняют естественную женственность, а придают ей особый вкус. Эта женственность - в аккуратности прически, в блеске глаз, в чуть приподнятых изгибах бровей, в припухлости губ и в едва уловимом румянце щек. За холодной и расчетливой хозяйкой И.Е. Репин сумел рассмотреть чуткую женскую душу, в основе своей, конечно же, мягкую и ранимую, но умело замаскированную суровостью, непреклонностью и нарочитой деловитостью. Портрет Ольги Сергеевны, созданный выдающимся русским живописцем, отличается человечностью, поэтичной и одновременной реалистичной выразительной глубиной, непревзойденностью мастерства и поразительной силой таланта.

Лиричный и загадочный мир чувств и переживаний женщины отображает в своем творчестве В.А. Серов, смело открывший новые возможности живописной выразительности красок, сочетая во многих своих работах импрессионистическую свежесть и непринужденность стремительных мазков с высокой степенью реалистического обобщения и четкости передачи натуры, с правдивой жизненной убедительностью создаваемых образов. Световоздушная среда в его портретах создает эмоционально насыщенное пространство, гармонирующее с внутренним миром модели. В рассматриваемых нами здесь портретах мы без труда замечаем всё пронизывающий свет, легкий и серебристый, смягчающий пластическую форму и обогащающий палитру многообразием оттенков. Подобно французским импрессионистам, В.А. Серов насыщает светоносной силой каждый мазок своей кисти. В портрете З.В. Мориц, написанном в 1892 году, В.А. Серов словно бы «согревает» светом в общем-то холодноватый колорит. Фиолетовый цвет в гамме считается самым холодным, в противоположность красному - самому «теплому», даже - «горячему», цвету. Но холодный фиолетовый фон насыщен множеством отсветов, так называемых «рефлексов», которые привносят мажорные ноты в общее меланхолично минорное, проникнутое тонкой лиричной грустью, звучание колорита. Цвета увидены художником в их изменчивости, импрессионистической иллюзорности. Ощущение тревожной подвижности усиливается порывисто написанными перьями шали, словно бы трепещущими на холодном ветру.

В.А. Серов. Портрет З.В. Мориц. 1892 г .

Эмоциональность образу З.В. Мориц придает и светотеневое решение, и особая постановка фигуры, легкий поворот головы, чуть приподнятый вверх подбородок. Откинувшись в кресле, она обращена к зрителю. Этот момент общения со зрителем вообще составляет особенность многих портретов В.А. Серова. Портрет поражает точностью образа, остротой глаза художника, импровизационной легкостью удачно сочетающейся с высоким профессионализмом и виртуозной продуманностью колористического и композиционного решений. Игра света на ожерелье слегка оттеняет аристократическую белизну кожи. Простые и типические черты лица преображены художником - он одухотворяет их внутренней сосредоточенностью, поэтичностью, гармонирующей с общим настроением, царящим в картине.

В.А. Серов, в каждой своей работе использует принципы пленэрной живописи, подчеркивая тем самым естественность и особую изящную легкость изображений, а так же тесную связь модели с окружающим её пространством. Своим творчеством он утверждает собственное понимание образа женщины и средств его живописного воплощения. Непосредственная и дышащая красотой юности девушка предстает на картине «Девушка, освещенная солнцем».

В.А. Серов. Девушка, освещенная солнцем. 1888 г.

Модель кажется не позирующей, а словно бы живущей в этом живописном пространстве. Колорит картины построен на гармоничном сопоставлении сближенных золотисто-зеленых, коричневатых тонов в летней природе, розоватых тонов в лице и бледно-желтоватых, а так же синих - в одежде. Белый цвет блузы девушки преображен игрой световых рефлексов, в нем словно бы радугой разлились все оттенки солнечных бликов, пробивающихся сквозь листву могучего дерева. Портрет выразителен и в силуэтном решении. Лицо очерчено пластически выразительной плавной линией, текучей, переходящей в общую линию силуэта фигуры. Здесь мы находим темпераментность письма, звучность красочной гаммы, поэтичную чувственность.

Портрет написан мастером будто бы на одном дыхании, хотя над ним работал художник целое лето, заставляя позировать свою терпеливую кузину почти каждый день. Видимая артистичная легкость и естественность достигнута художником чуткостью и мастерством, наблюдательностью и способностью удивительно тонко видеть, чувствовать и воплощать как зрительные впечатления от окружающего мира, так и внутренний душевный мир изображенной модели.

Внимательное изучение и вдумчивое отображение в творчестве многих художников и писателей того времени жизни народа, быта и нравов, выдвинуло на одно из первых мест в художественной среде того времени социально-бытовой жанр. Заметной тенденцией в живописи женского портрета изучаемого периода стал интерес художников к образам женщин из народа, а не только к «светским львицам», богатым заказчицам, или же прекрасным незнакомкам. По-сути, эти образы тоже можно назвать своего рода «незнакомками» - художники не оставили для истории их имен, они стремились создать обобщенный образ своих современниц, представительниц различных социальных слоев. Такие «портреты» - это не просто «портреты» в классическом понимании. Это «портреты - картины», близкие к бытовому жанру, достигшему к тому времени пика своей популярности. Создавая такие произведения, художники словно бы балансируют на тонкой грани между различными жанрами - портретным и бытовым.

Подчеркнутой непосредственностью и мажорной жизненной энергетикой пронизан образ продавщицы цветов, запечатленный кистью Н.К. Пимоненко.

Н.К. Пимоненко. Продавщица цветов. Конец XIX века .

Сочетание яркого синего тона одежды с изумрудной зеленью листьев лилий и белоснежными их цветками, эффект ровного солнечного освещения - средства, помогающие раскрыть человеческий образ. Фоном служит здесь залитая солнечными лучами суета улицы, художественное пространство разворачивается в глубину по диагонали, подчеркнутой линией тротуара и чередой стоящих в ряд домов, усиливая ощущение движения фигур торопящихся по своим делам или же праздно гуляющих прохожих. Румяное и обветренное лицо юной девушки привлекает взгляд зрителя своей открытостью и простотой, искрометной и естественной улыбкой, выразительностью взгляда. Она бойко продает белые лилии, словно бы символизирующие собой в данном контексте цветение и чистоту юности. Впечатление свежести, непосредственность рождения образа зачаровывает наш взгляд и навсегда остается в нашей зрительной и душевной памяти.

В таких работах проявляются гуманистические идеалы, живой интерес творческой интеллигенции к судьбам народа родной страны. Близкий к иконописи, и в то же время глубоко реалистичный и современный, женский образ воплощен Н.А. Ярошенко в портрете сестры милосердия. Строго очерченная фигура на темном фоне, аскетичные черты лица девушки, некоторая плоскостность и внутренняя замкнутость образа - все это вызывает в памяти образы православных икон. Цвета объединены в спокойном гармоничном созвучии. Изысканным колоритом, почти монохромной гаммой коричневато-серых и бледно золотистых тонов художник подчеркивает «иконописность» созданного изображения.

Н.А. Ярошенко. Сестра милосердия. 1886 г.

Облик сестры милосердия несет в себе черты собирательного, типического образа. Темное пространство озарено словно бы внезапно ворвавшимся лучом света. Здесь свет служит выразительно и легко прочитываемой метафорой - словно солнечный свет, дела этой юной хрупкой девушки озаряют жизнь многих людей, которым она помогает. В изысканно блеклой гамме портрета продуманно сопоставлены приглушенно коричневый и сероватый тон одежды, яркий красный крест и желтизна световых бликов. Художником великолепно написаны руки - натруженные и хрупкие, они суть воплощение женственности, теплоты, заботы, нежности… Она подобна святой на чудотворной иконе - ведь чудо, это же не только нечто мистическое, это может совершать любой человек, наделенной добротой душевной и желанием творить добро. Каждый день своей жизни она совершает чудо - согревает мир своей помощью, добротой своей души и ценностью своего труда.

В самом конце XIX века, на тревожном рубеже бурных для отечественной истории и драматичных веков, в 1900 году, в женском портрете все более усиливаются тенденции символизма, а реализм отходит на второй план, эпоха сменяется, и в живописи появляются новые приоритеты, стремление к раскрытию иных возможностей художественного языка. Это закономерно - ведь путь творческого поиска неисчерпаем, подвижен, и бесконечен. Все более усиливается стремление к декоративной и символической выразительности колорита, к артистизму, к игре с воображением зрителя. Образная выразительность направлена не на передачу живых ощущений и наблюдений, а ориентирована на достижение тонкого эмоционального и интеллектуального наслаждения, поэтичности и иносказательности, некоторой условности и стихотворной ритмичности, роднящей живопись с музыкой и словом.

Утонченный и загадочный образ прекрасной дамы, романтизированный и полный поэтичной стройности, создан К.А. Сомовым в его знаменитой работе «Дама в голубом платье». Это уже не та незнакомка Крамского, что казалась нам настолько естественной и живой, словно бы представшей перед нами на несколько мгновений из тени веков. Незнакомка у К.А. Сомова - это, скорее, портрет актрисы, играющей роль, надевшей маску и размышляющей над недавно прочитанным стихотворением. На самом же деле, это портрет художницы Е.М. Мартыновой.

К.А. Сомов. Дама в голубом платье. 1897 - 1900

Тончайшая игра полутонов создает лирическое настроение. Тонкость колористического вкуса проявляется в живописной фактуре - матово-блеклый колорит, струящийся мазок, который вторит плавной линии контура. Точность рисунка и гибкость штриха придают некоторую сухость и декоративность, подчеркивающую артистизм изображенной дамы. В качестве фона искусно обыгран условный стилизованный пейзаж, опять же вызывающий ассоциацию не столько с настоящим пейзажем, сколько с театральными кулисами. Подобного рода стремление воссоздать вымышленный мир - уход от духовно оскудевшей реальности и полное погружение в мир творчества в полной мере соответствует новым эстетическим запросам эпохи. Такая парадигма проявляет себя во многих работах мастеров творческого объединения «Мир искусства», к которому и принадлежал К.А. Сомов.

Пожалуй, наиболее склонным к театрализации образов, фантасмагории и мистицизму был М.А. Врубель - его живопись кажется таинственным эзотерическим откровением в красках. Он стремился воплотить красоту и узреть её внутреннюю тайну, приоткрыть завесу загадки самой сути прекрасного. Идея такого поиска близка новым веяниям эпохи и отчетливо перекликается с тем, что мы можем наблюдать и в поэзии того времени, и в музыке, и в театре. Достаточно вспомнить строки Ивана Бунина, написанные в 1901 году:

Ищу я в этом мире сочетанья,

Прекрасного и тайного, как сон…

М.А. Врубель избирает весьма оригинальную и уникальную в своем роде манеру письма. Он пишет не формами, не объемами, а дробящимися мелкими плоскостями, подобными мозаике, мерцающей во мраке…

Он часто создавал портреты своей жены Н.И. Забелы-Врубель, играющей в театральных постановках, в образах различных персонажей - то она предстает в образе Гретель, то в образе Царевны-Лебедь из оперы Н.А. Римского-Корсакова по мотивам сказки о Царе Салтане.

Картина-портрет Царевна-Лебедь была создана на самом рубеже веков, в те тревожные времена, предвещавшие череду драматических перемен.

М.А. Врубель. Царевна-Лебедь. 1900 г .

Ощущение трепетного движения прекрасно выражено колористическим решением. Сиреневатые и холодные темно-голубые блики словно бы вступают в драматическое противостояние с мажорными розоватыми и желтоватыми вспышками световых рефлексов, усиливая глубину звучащего диссонанса, в красках повествующего о противоречии между мечтой и реальностью, небесным и земным, духовным и мирским, возвышенным и приземленным. Волнующая своей таинственностью фигура изображена в бурном движении, словно бы она взмахивает со всей силы белоснежными крылами, из последних сил пытаясь взлететь прямо на глазах удивленных зрителей. В огромных широко открытых глазах как будто бы застыли крупные капли слез, поблескивающих в унисон бликам пламени заката, объединяющих цвета картины в столь сложном колористическом единстве. Что это - неразгаданный символ или же виртуозно сыгранная роль, а может быть исполненное экзальтированной поэтичности отображение внутренних тонких движений души художника? Пожалуй, каждый зритель должен сам найти ответ, а лучше - просто не задумываться над этим, а наслаждаться искрометной красотой, затрагивающей скрытые струны человеческой души, пробуждающей в глубине сердца волшебную сказку.

Художники всех врем вдохновлялись образами женщин - сильных и волевых или хрупких и ранимых, простых и скромных или экстравагантных и смелых, зрелых и исполненных груза житейских забот или юных и наивных, естественных и земных или же утонченных и манерных… В череде женских портретов, созданных наиболее даровитыми отечественными мастерами в конце XIX века, нашло отражение новое для тех времен понимание женщины, более раскрепощённое, свободное от вековых предрассудков и, казалось бы, порой бросающее вызов традициям, но, в то же время, тесно связанное с православной духовностью и с философско-интеллектуальными исканиями творческой интеллигенции того времени. Рассмотрев в настоящей статье лишь некоторые примеры, мы смогли убедиться в том, насколько внимательны мастера кисти к индивидуальным особенностям моделей, сколь чутко понимают они природу женской души и как искренне восхищаются они женской красотой!

Искусство всегда помогает нам глубже понять самих себя, по-новому взглянуть на собственную жизнь и на мир вокруг. И может быть, взглянув на прекрасные творения художников, современные женщины, поглощенные чередой повседневной суеты, вспомнят, что и в них живет прекрасная таинственная незнакомка...

Лукашевская Яна Наумовна, искусствовед, независимый арт критик, куратор выставок, 2011 год, wm-painting.ru.

Красавицы 17-18 века.

Нинон де Ланкло -знаменитая французская куртизанка, одна из самых очаровательных женщин и известных женщин XVII столетия, хотя называть её куртизанкой не вполне справедливо, т.к. она не делая из этого профессии и деньги не играли для неё никакой роли, она не торговала своими прелестями, а дарила их тем, кто ей нравился, и сразу бросала любовника, как только он ей наскучил. Однажды Нинон отказала кардиналу Ришельё, который предложил пятьдесят тысяч экю, если она согласится стать его любовницей.

"Изящная, превосходно сложённая брюнетка, с цветом лица ослепительной белизны, с лёгким румянцем, с большими синими глазами, в которых одновременно сквозили благопристойность, рассудительность, безумие и сладострастие, с ротиком с восхитительными зубами и очаровательной улыбкой, Нинон держалась с благородством, но без гордости, обладая поразительной грацией". Так описывал уже тридцатилетнюю куртизанку один из её современников.
:
Причём она оставалась весьма привлекательной до весьма преклонных лет. Граф Шуазель, впоследствии маршал Франции, влюбился и стал ухаживать за Нинон, когда ей минуло шестьдесят лет, хотя был на двадцать лет моложе. Когда Людовик 14 - "король-солнце" пожелал увидеть знвменитую Нинон, то выразил сожаление, что «эта удивительная женщина отказалась украшать его двор блеском своей иронии и весёлостью». Действительно, когда всесильная фаворитка Ментенон предложила ей место при дворе, Нинон ответила: "При дворе надо быть двуличной и иметь раздвоенный язык, а мне уже поздно учиться лицемерию... Кстати, Нинон можно считать стала «крестной матерью» Вольтера. За год до смерти она познакомилась с десятилетним мальчиком по имени Аруэ, начинающим поэтом, разглядела в нём талант и по завещанию оставила ему 2000 франков на покупку книг. Вольтер до конца дней сохранил о « красивой тёте» самые тёплые воспоминания.

Первые две из представляемых красавиц 18 века, прославились не только необычайной красотой, но и в какой-то степени оказали влияние на внешнюю политику. Первая жила в Екатерининскую эпоху, вторая -во времена Наполеона Бонапарта.

Софья Витт - Потоцкая.

В 13 лет эту маленькую нищую гречанку вместе с сестрой продала собственная мать. Старшая сестра стала наложницей, купившего их коменданта Каменец-Подольского Иосифа Витта, но довольно скоро ему наскучила, тогда Витт обратил внимание на Софью, которая подросла и начала становится необыкновенной красавицей. Но не тут –то было, у Софьи была не только красота (и видимо немалая в ней уверенность), но и характер. В итоге нищая бродяжка стала не наложницей, а женой сначала коменданта Витта, а затем вельможного и баснословно богатого польского пана С. Потоцкого. Между ними ещё пленила своими чарами фельдмаршала Салтыкова и даже светлейшего князя Потёмкина. В какой-то степени она посодействовала тому, что Польша была присоединена к России, т.к. именно от Потоцкого зависело подписание соответствующего акта. «Хитрый лис» Потёмкин направил в Варшаву Софью Витт, практически сделав на неё ставку, и не прогадал. Станислав Потоцкий без памяти влюбился в красавицу и фактически между свободой Родины и Софьей выбрал последнюю. Для любимой женщины Потоцкий устроил фантастической красоты парк, так и называемый «Софиевкой» , открытие которого было приурочено ко дню рождения Софьи. Гости были поражены роскошью. Выход графини был главным чудом - она появилась при свете тысячи фейерверков, в окружении "наяд", одетая в греческий хитон с алмазной диадемой на распущенных волосах. А в тёмном небе горели и сверкали буквы С и П - Софья Потоцкая.

Графиня же такой любви не оценила и вскоре изменила мужу с его сыном - неисправимым игроком Юрием. Граф не пережил двойного предательства, а Софья осталась богатой и свободной. С молодым любовником она рассталась только когда он проиграл всё своё состояние и наделал огромных долгов. Под конец жизни Софья занималась делами и даже благотворительностью. Её жизнь была похожа на авантюрный роман, а смерть на мистическую легенду. После землетрясения в Умани, храм, где была похоронена Софья разрушился и среди развалин мерцал гроб, видимо вынесенный на поверхность подземными толчками. В народе же говорили, что земля не принимает графиню-грешницу. В конце-концов прах Потоцкой упокоился на деревенском кладбище.

Эмма Гамильтон – жена английского посла в Неаполе лорда Гамильтона, которой стала исключительно благодаря своей неземной красоте, так как была совсем неблагородного происхождения. До встречи с Гамильтоном Эмма была натурщицей и актрисой (представляла «живые картины» по произведениям искусства) и была очень популярна, к числу поклонников её искусства причисляют даже Гёте.

Познакомившись с английским адмиралом Нельсоном, Эмма полюбила его на всю оставшуюся жизнь, как и он её. Будучи дружна и имея некоторое влияние на королеву Неаполитанскую, а через неё и на короля Фердинанда, она в немалой степени помогла британскому флоту в борьбе с Наполеоном. Но после гибели Нельсона осталась с маленькой дочерью без всякой поддержки и умерла в нищете. Этой необыкновенной и очаровательной женщине посвящен ряд книг и фильмов, а также песня в исполнении А. Малинина.

Романтичный и в то же время трагический образ Леди Гамильтон в одноимённом фильме создала одна из самых красивых актрис - Вивьен Ли.

Княжна Мария Кантемир – дочь молдавского господаря Дмитрия Кантемира, сестра поэта Антиоха Кантемира и последняя любовь Петра 1.

Детские годы провела в Стамбуле, где её отец по давней традиции фактически находился в заложниках у турецкого султана. Тем не менее Мария получила по тем временам прекрасное образование: Обучалась древнегреческому, латинскому, итальянскому языкам, основам математики, астрономии, риторики, философии, увлекалась античной и западноевропейской литературой и историей, рисованием, музыкой. В конце 1710 семья вернулась в Россию. С Петром 1 Мария впервые познакомилась в доме отца, в подмосковном имении. После переезда в Санкт-Петербург, она стала любовницей царя, чему не препятствовал ее отец, мечтавший породниться с государем и с его помощью освободить Молдавию от османского ига. А Пётр 1 хотел получить от Марии наследника, чего не могла допустить царица Екатерина, сделавшая всё возможное, чтобы этот ребёнок не появился на свет. После рождения мёртвого мальчика Мария с отцом уехали в своё Орловское имение, где господарь вскоре скончался. А в скором времени не стало и Петра 1. Совсем недавно на центральном телевидении был показан фильм о любви императора и молдавской княжны, в котором образ Марии воссоздала Елизавета Боярская.

Александра Петровна Струйская (урождённая Озерова) - её неземные черты, переданы на портрете кисти Ф. Рокотова, Скорее всего портрет, а вернее парные портреты молодожёнов, были заказаны художнику сразу после свадьбы Струйских, а значит Александре Петровне на нем около 18 лет.

Портрет Струйской вдохновил поэта Николая Заболоцкого на одно из его лучших стихотворений «Любите живопись, поэты».
... Ты помнишь, как из тьмы былого,
Едва закутана в атлас,
С портрета Рокотова снова
Смотрела Струйская на нас?
Ее глаза - как два тумана,
Полуулыбка, полуплач,
Ее глаза - как два обмана,
Покрытых мглою неудач…
Когда потемки наступают
И приближается гроза,
Со дна души моей мерцают
Ее прекрасные глаза.

Мадам Рекамье (Жюли Бернар)– несомненно, самая красивая женщина Франции эпохи французской революции, родившаяся в 1777 году у мелкого чиновника и его красивой жены. Когда девушке ещё не исполнилось 16 лет, она вышла замуж за банкира Жака Рекамье, который был старше ее на 26 лет. Отношения между супругами были скорее дружескими, Рекамье предоставил своей молодой супруге полную свободу, которой она пользовалась достаточно разумно. Получив в подарок от мужа красивый дом в Париже, она организовала свой салон, ставшийся вскоре очень популярным.

Обаяние Жюли, её ум и политические взгляды привлекли к ней в салон многих знаменитых людей. Один из современников господин Лемонье так о ней писал: «Мадам Рекамье не носит никогда бриллиантов, ее туалет изысканной простоты не допускает ничего, кроме жемчуга... Ее красота имеет ту особенность, что она более притягательная, чем ослепляющая с первого взгляда. Чем больше ее видишь, тем красивее ее находишь». Жюли обладала удивительной грацией, особым внутренним музыкальным ритмом и без сомнения её красота не знала себе равных в Европе. По моде того времени она носила прозрачные платья, не скрывавшие её безупречные формы, напоминавшие античную статую. Но внешность не главная причина, почему ее салон на протяжении нескольких десятилетий был одним из главных литературно-политических, интеллектуальных центров Франции, да пожалуй и всей Европы. Она обладала не только красотой и обаянием, но и удивительным талантом притягивать к себе неординарных личностей. В её салон в разные года были вхожи самые знаменитые люди той эпохи: ученый Андре - Мари Ампер, Евгения Богарнэ, Бернадот - будущий король Швеции, писатели Проспер Мариме и Стендаль, художники Ж-Л. Давид и Эжен Делакруа. Это был цвет французского искусства и науки, имена, вошедшие в мировую культуру, всех их сумела объединить Мадам Рекамье.
У нее появляются друзья, среди них Оноре де Бальзак и Виктор Гюго, а также знаменитая мадам де Сталь, с которой потом Жюльетту связывали долгие годы дружбы. Удивительная красота Жюли привлекала к ней многих поклонников, в т.ч. принца Августа Прусского. Принц влюбился в Жюльетту, и это был человек, в ответ на чью любовь впервые сильнее забилось её сердце. Принц Август хотел жениться на Жюли, желала этого и она, но порвать с мужем, жалея его, уже ставшего старым и почти нищим, так и не смогла.
В 1803 году Наполеон высылает мадам де-Сталь из Парижа, и Жюльетта открыто переходит в оппозицию власти: «Человек, который изгоняет такую женщину … не может быть в моем представлении ничем иным, как безжалостным деспотом. С этого времени все мое существо против него».
Фуше, один из ее тогдашних друзей, очень желал представить ее ко двору и даже намекал мадам Рекамье на возможность более интимных отношений между нею и императором. Прекрасная Жюли гордо отвергла такую перспективу. Но её очарование настолько велико, что даже придворный художник Наполеона Ж.Л. Давид не устоял против того, что бы нарисовать портрет женщины, вошедшей во французскую историю непримиримой противницей Наполеона Бонапарта. Его самый знаменитый «Портрет Мадам Рекамье» находится сейчас в Лувре. Позже она вдохновила другого великого художника - Франсуа Жерара, а затем и скульптора, г. Шинара, создавшего прекрасный бюст Мадам Рекамье.
В 1811 года Бонапарт выслал мадам Рекамье из Парижа. В 1813 году в Италииона близко сходится с королевой Гортензией и Каролиной Мюрат, и в Риме ее французский салон обладает такой же притягательной силой, как и в Париже. Среди его посетителей тут были Баланш и скульптор Канова, сделавший ее бюст, который он после переделал в Дантовскую Беатриче.
Когда Жюли, исполнилось 40 лет она неожиданно забыла о своем принципе строить свои отношения с мужчинами на основе только дружбы и влюбилась, страстно и надолго. Это был известный писатель Рене Шатобриан.
. «Красота, не знающая себе равной в Европе, назапятнанная честь и благородный характер,- какое другое богатство нужно в этой печальной жизни» - это слова о ней Мадам де-Сталь. Гораздо позже другая знаменитая женщина – Анна Ахматова- напишет: « И снова мадам Рекамье хороша и Гёте, как Вертер юн»

А ещё именем мадам Рекамье стал называться тип кушетки, на которой она лежит на знаменитой картине Жака Луи Давида.